Сибирячка - [10]

Когда Левушке исполнился годик, Циля Абрамовна ушла на пенсию, чтобы ребенка не сдавать в сад. Наталья вышла на работу. Еще до декретного отпуска Яков, через своих знакомых, устроил ее на торговую базу. Коллектив был в основном женский.

Коллеги считали, что Наташке очень повезло в жизни. Свекровь души не чаяла в своей невестке и любила ее, как дочь.

— Как это тебе, провинциалке, удалось охмурить такого красавца? — спросила ее как-то коллега по работе.

Он в меня влюбился, как только увидел. Прохода не давал.

А вы долго встречались?

Нет. Он сказал, что если я с ним не пойду в ЗАГС, то повесится. Я очень испугалась. Мне его стало жаль, и я согласилась стать его женой, — соврала Наташка.

О таком, как Яков Львович, любая баба по ночам мечтает, — не унималась коллега. — В нем есть то, чего нет в других мужиках.

А чего в других мужиках нет? — поинтересовалась она.

Все то, что есть в твоем.

Ну, девчонки, хватит его расхваливать! Вы можете так моего мужа сглазить.

В этот вечер хозяин явился только в половине десятого вечера и навеселе.

— Это в честь чего ты такой веселый? По лотерейному билету машину выиграл за тридцать копеек? — полюбопытствовала жена.

— Ты, моя женушка, можешь меня поздравить! Ты свои стрелы направила в нужную цель. С сегодняшнего дня твой старый, больной еврей, заведующий отделением.

— Что за чушь ты несешь? Так я тебе и поверила. Лучше по-честному признайся, с какой бабой был?

— Я не ты, Булочка, всегда говорю правду.

— Прекрати обзывать меня Булочкой! — закричала Наталья на мужа.

— Все претензии к своему отцу. Это он прозвал тебя так.

— Мне совсем неприятно, когда ты меня называешь Булочкой.

— Худей. Становись стройной. Тогда ты будешь Кипарисом.

— Не получиться.

— Это почему же? — закатив глаза вверх, спросил муж.

— Потому, что ты скоро станешь отцом.

— Почему скоро? — удивленно спросил Яков. — А уже и так отец.

— Я беременная.

— Что? Что ты сказала? — растеряно спросил он.

— У нас скоро будет второй ребенок, — спокойно ответила жена.

Фельдман был против второго ребенка. Наталья не раз заводила разговор на эту

тему, но Яков и слушать не хотел. Натальины слова, что она вышла за его замуж, чтобы иметь московскую прописку, как ток, часто пронзали его тело.

«Всякое в жизни может случиться. Зачем, чтобы по свету бродила безотцовщина?» — думал он.

— Булочка, ты уже имеешь московскую прописку. Зачем же тебе второй ребенок? — зло, глядя в её глаза, спросил Яков.

Она, ничего не ответив, убежала в спальню.

Когда в спальню вошел Яков, жена лежала на кровати и плакала. Ему очень стало жаль Наталью, и он, наклонившись над ней, спросил:

любил и дорожил своей свободой. И поэтому холостых, разведенных, и матерей одиночек он старался держаться подальше.

Увидев, Светлану с сыном он, не стесняясь, стал у родителей друга, снимать допрос:

— Давай немного подождем. Это дело не хитрое. Левка еще совсем маленький.

Молодая мать плача приподнялась и, обняв мужа, сквозь слезы произнесла:

— Я тебя очень, очень крепко люблю. Никогда не думала, что в собственного мужа можно так влюбиться.

— Я тебя тоже люблю, — вытирая слезы на ее щеках, произнес Фельдман.

— Я очень боюсь, что ты меня бросишь, потому — что я очень толстая.

— Поэтому ты решила родить второго ребенка? — рассмеявшись, спросил Яков. От его звонкого смеха проснулся малыш. Отец, взяв, сыны на руки и прижав к себе, добавил, — Сынок, наша мама еще совсем глупенькая, как школьница. Ни одного мужчину детьми не удержишь. Посмотри, мама, на нашего сыночка. Разве я могу его бросить? Или тебя, моя Булочка?! Ты у меня такая мягкая, такая тепленькая.

— Идиот!!! — улыбнувшись, закричала она

Прошло несколько дней. Время уже было ближе к полуночи. Наталья с Яковым не могли заснуть. Они гадали, кто у них родиться: мальчик или девочка. В этот момент раздался телефонный звонок, и Циля Абрамовна, позвала сына к телефону.

— Наташка, — сказал Яков, — звонил Эдик. У них большая радость. Сашка жив. Лежит в Ташкенте в госпитале. Попросил, чтобы я с ним вместе полетел.

— Что с ним?

— Не знаю. Сказал, завтра все расскажет.

Яков прилетел в Москву только на четвертые сутки в субботу. Домой от Цеховских Фельдман пришел поздно вечером, когда Наталья и Светлана собирались уже ложиться спать.

— Это Яшка, — сказала Наталья, услышав звонок в дверь.

Увидев на пороге квартиры мужа, она испугано спросила:

— Что с тобой?! На кого ты похож?

Поцеловав жену в щеку, он тихо попросил:

— Приготовь, пожалуйста, ванну. Опять лифт не работает. Ели поднялся на этаж. Нога как ни своя.

Выйдя из ванной комнаты, Яков подошел к сидящим на диване подружкам, и нежно погладил по головке Дениса, который крепко спал слегка посапывая.

— Что такое счастье? Что мы понимаем под этим словом? — спросил он, глядя на подруг и, как будто отвечая, продолжил. — Потерял десятку-это горе. А кто ее нашел — это счастье. Простоял час в очереди за колбасой, а тебе её не хватило это горе, а кому её удалось взять, да еще без очереди… Достал красивые импортные туфли по большому блату вот это счастье. А еще если твои туфли увидит вредная соседка, и начнет завидовать черной завистью… О! Вот это счастье. Она же может от завести и сдохнуть. Нет, мои дорогие девочки, — глядя на них, тяжело вздохнув, произнес он. — Счастье- это тогда, когда человек здоров. Остальное все это настоящая ерунда.