Сибирский валенок - [5]

В кресле Конопастику просторно, есть где побегать и поразмяться!..

Но на четвёртый день как-то так получилось, что пришёл Вова из садика – Серёжка к себе в гости его позвал, в индейцев играть. На пятый день они с Серёжкой договорились бабочек ловить. Вова посадил Конопастика в кресло, а сам взял марлевый сачок и побежал на улицу. Когда Вова вернулся домой, Конопастика в кресле не было…

– Мама! Мама! – растерянно закричал Вова. – Ты, случайно, не видела, куда убежал Конопастик?

– Не видела, – сказала мама. – Ты перестал с ним заниматься, вот он, наверное, обиделся и убежал.

– Я ведь только немножко, на один денёк перестал, – сказал Вова.

– А если бы я тебя на один денёк оставила?

– Не оставляй меня, мама! – тихо попросил Вова.

– Ты знаешь, по-моему, Конопастик тоже что-то пропищал, когда ты посадил его в кресло, а сам ушёл, – сказала мама. – Может, он тоже просил: «Не оставляй меня, Вова…»

За окном кто-то громко закричал:

– Во-ва! Во-ва!

Вовка открыл окно. Перед подъездом, на дорожке газона, стоял Серёжка.

– Мне тир электронный подарили. Пойдём ко мне! – позвал он.

– Не пойду! У меня Конопастик пропал! – ответил Вова.

Серёжка молча скрылся в подъезде. Через минуту он уже колотил своими видавшими виды сандалиями в дверь Вовиной квартиры.

Едва Вова открыл ему, Серёжка пустил на пол свою кошку Мотьку.

– Мигом твоего Конопастика найдёт! – успокаивал он Вову. – Кошки хомяков лучше, чем мышей, чуют…

– Ну да, найдёт и тут же съест! – испуганно ответил Вова. – Мама! Не пускай Мотьку на кухню! Вдруг он там, мой хомячок?! Мотька! Пошла домой! Уходи, Мотька!

Вова распахнул входную дверь и затопал ногами. Но Мотька и не подумала уходить. Она, наверное, и вправду учуяла хомяка, потому что как тень неслышно проскочила на кухню.

– Ма-ма-а! – истошно завопил Вова.

Как нарочно, мама куда-то вышла.

И Володя понял: если Мотька найдёт хомяка, то точно его съест. Вова выскочил на лестничную площадку и неожиданно столкнулся со своей бабушкой.

Вовина бабушка жила на другом конце города и раз в неделю приезжала к ним в гости.

– Бабушка, у меня Конопастик пропал! – чуть не заплакал Вова. Он и поздороваться с бабушкой забыл: слёзы стояли в горле, мешали говорить.

– Ай-яй-яй! – только и ответила бабушка. – Это кто ж такой, Конопастик?

– Хомячок мой маленький, – пояснил Вовка. – Мотька его сейчас мигом найдёт, и…

– А вот Мотьке здесь делать нечего, – сказала бабушка, оставила дверь открытой и тоненьким голосом прикрикнула:

– Брысь, Мотька, брысь!

Мотька фыркнула и пулей выскочила из квартиры.

Бабушка поставила сумку у двери, сняла платок, достала завёрнутый в серебристую фольгу яблочный пирог, усадила ребят за стол и отрезала каждому по большому ломтю.

– Ну, теперь рассказывайте!

– Это я его оставил. Я ушёл, а он обиделся. Если бы Конопастик вернулся, я бы всё-всё для него сделал!

– Я бы тоже, – с удовольствием уплетая пирог, сказал Серёжка.

Город Хомяковск, или беглец возвращается

– Ну, примемся за дело, – решила бабушка. – Будем приманивать Конопастика. Несите карандаши и бумагу.

Бабушка посадила Вову к себе на колени, а Серёжку рядом с собой. Нарисовала на листе бумаги маленького хомячка, рядом несколько домиков и написала: «Город Хомяковск». Бабушка рисовала улицы-переулки, начала даже сквер рисовать.

Ребята азартно включились в игру. Притащили кубики и в одну минуту – раз-два! – выстроили из кубиков главную улицу – Хомяковскую, затем – Морковную, рядом – Шоколадный проспект. В блюдце налили воды, а рядом разложили очищенные орехи фундук и маленькие лесные яблочки.

– Конопастик! Ко-но-па-сти-и-ик! – звали ребята. Но хомяк не показывался.

– А ну-ка, Вова, Серёжа, посмотрите, не выскочил ли он на лестничную клетку, – сказала бабушка.

Ребята выбежали за дверь, а когда вернулись, остановились и замерли у порога: рядом с «бассейном» сидел Конопастик и с аппетитом грыз яблочко.

Бабушка предостерегающе приложила палец к губам и сказала:

– Тихонько! Не мешайте ему, а то он испугается и опять от вас убежит.

Глаза у бабушки улыбались.

Вова опустил голову и увидел в бабушкиной сумке ту самую трёхлитровую банку, в которой мама принесла Конопастика домой в первый раз.

А может, это была не та банка, а другая?…

– Ну теперь, я надеюсь, – сказала бабушка, – вы не будете оставлять Конопастика одного?

Попугайчик Рома

Всё началось с покупки попугая. Маленького, волнистого, зелёного Ромы. Мы привезли его с птичьего рынка в переноске и посадили в просторную, заранее купленную в зоомагазине клетку.

Сутки попугайчик не ел, три дня не выходил из клетки, неделю молчал и не летал. Просо и канареечное семя даже не клевал: сердился. Мол, в новый дом привезли, от попугайского коллектива оторвали, объявлю-ка для начала голодовку.

Нахохлившись и распушив свои пёстро-зелёные пёрышки, Ромка сидел на жёрдочке, как цыплёнок, и зорко наблюдал за нашими попытками подружиться с ним.

– Птичка, пти-и-и-чка! – суетились у клетки мама и папа.

– Пичужечка, ну давай полетаем! – уговаривал Вовка.

Рома важно цеплялся за протянутый палец розовым коготком, топорщил крылья, беззвучно разевал клюв и пытался взлететь вверх, к потолку, но скользил по плоскости, упирался в стены и падал.