Сибирский спрут - [23]

Парадокс заключался в том, что я не мог обратиться в московскую милицию. Сразу после выстрелов Женя Трегубова настояла, чтобы я не звонил в милицию. Я так и сделал. Если же обратиться с заявлением теперь, то возникнет вопрос, почему о стрельбе не заявили раньше. Тогда придется давать сложные пояснения о том, почему моя клиентка боится милиции, что вынудило ее бежать из Сибирска в Москву и так далее. Тогда они должны будут обращаться с запросом в Сибирск… Все это нам было не нужно. Поэтому я счел за благо не обращаться в милицию.

Однако если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Около семи часов утра раздался звонок в дверь. Судя по настойчивости, это могли быть только цыгане, сборщики подписей в поддержку кандидата в президенты или же милиционеры.

Последнее предположение оказалось правильным. На пороге стоял заспанный лейтенант в теплой форменной куртке и с блокнотиком в руках. За спиной лейтенанта маячили двое хмурых омоновцев с автоматами. Все трое были очень недовольны – видимо, тем, что их ни свет ни заря заставили переться неизвестно куда в двадцатиградусный мороз.

– Здравствуйте, – пробурчал милиционер, – лейтенант Коновалов.

Я только кивнул в ответ. С милиционерами действовать надо именно так – чем меньше слов произносишь, тем целее будешь.

– Вы будете гражданин Рокотов Петр Николаевич? – строго спросил лейтенант.

– Нет. Я буду гражданин Гордеев Юрий Петрович. Я снимаю эту квартиру как раз у Рокотова, которого вы назвали.

Лица милиционеров выразили какое-то подобие интереса.

– А договор аренды у вас есть?

– Да.

– А регистрация?

– Есть.

– Предъявите!

Пошелестев моими бумагами, они разочарованно вернули их мне. На всякий случай среди прочего я подсунул им свое удостоверение члена Московской городской коллегии адвокатов. Это должно было поднять мой вес в их глазах. Так и вышло. Милиционеры, изучив корочки, посмотрели на меня с неким подобием уважения.

– Вы были дома вчера около двадцати четырех часов?

Так вот почему они здесь! Именно около двенадцати к моей машине и подошла Трегубова. А потом из глубины двора стреляли. Значит, судя по тому, что милиция явилась сегодня, кто-то все-таки это заметил. И позвонил. Но почему милиционеры пришли только сейчас?

– Нет, – ответил я твердо. В конце концов, это же была правда – в это время я находился не дома, а на улице. – А в чем, собственно, дело? – перешел я в атаку.

– Вы не заметили ничего подозрительного во дворе? – насупился лейтенант.

Вопрос оказался таким, что я не мог не соврать. Все-таки «что-то подозрительное» я во дворе вчера заметил… И еще какое подозрительное.

– А что именно вы имеете в виду? – вопросом на вопрос ответил я.

– Вчера вечером во дворе вашего дома слышали выстрелы, – неохотно признался Коновалов.

– Что вы говорите! – изумился я. – И кто стрелял?

– Вот это мы и пытаемся выяснить. Что вы можете сказать по этому поводу?

Я с чистой совестью покачал головой:

– Нет. Ничего такого я не слышал. Но вы посмотрите, что делается!

Выслушав мои рассуждения по поводу роста криминогенной ситуации в Москве, милиционеры удалились, и через некоторое время я услышал звонок в соседскую дверь. Ясно, они действительно делали обход квартир дома.

Все-таки не нравится мне это… Рано или поздно они могут выяснить, что во дворе таки стреляли, что в дверце моей машины дырка от пули, что я на самом деле замешан в этом деле. Как и Женя Трегубова.

Короче говоря, пора действовать.

Я разбудил Женю, и спустя полчаса мы завтракали на кухне.

– Значит, так. Я оформлю ордер на защиту вашего мужа, прочие документы и полечу в Сибирск сегодня же. А вы… Я думаю, вам лучше отправиться к сыну. Так будет безопаснее.

– Хорошо, – ответила Женя, – но кто вам покажет, что да как? Вы же в Сибирске ничего и никого не знаете?

– Разберусь как-нибудь. Не впервой.

– Тогда возьмите ключи от моей квартиры.

– Чтобы меня там сцапали? – иронично возразил я. – Нет уж, лучше я в гостинице поживу. Хотя, пожалуй, на всякий случай возьму.

– И еще зайдите хотя бы к Светке, моей подруге.

– Хорошо. А теперь собирайтесь, поедем за билетами, а потом на Таганку и сразу в аэропорт. Мне кажется, мешкать не надо.

Услышав про утренний визит милиции, Женя согласилась, что ехать надо немедленно.

Я вытащил свой чемодан, который обладал весьма важными свойствами – он был очень вместителен и одновременно компактен, что позволяло не сдавать его в багаж, а значит, выехать из аэропорта сразу по прибытии, экономя тем самым время, – и приступил к сборам. Взял все теплые вещи, которые только нашел, – три свитера, несколько пар шерстяных носков, вязаный шарф, теплое белье. Положил три бутылки «жидкой валюты» – водки, которая могла оказаться весьма кстати в промерзшем до основания Сибирске, если не в качестве презента, то непосредственно для «сугрева», – ноутбук, телефон, разные мелочи. В итоге чемодан получился не слишком тяжелым.

– Я готова. – Женя стояла на пороге комнаты. Она снова надела шубу и шапку, так напугавшие вчера мою музыкантшу. Надо сказать, при свете дня Женя в этом прикиде выглядела еще более нелепо.

– Нет, – заключил я, оглядев ее с ног до головы, – так ехать нельзя.