Сибирский кавалер [сборник] - [163]
Стражники уже заглядывали в тюремную избу, один, сидевший в ней, наблюдавший за свиданием, сказал:
— Довольно тебе, Буда, шептаться, как бы не договорились до чего.
Буда обнял Григория, поклонился, надев свою вишневую шапку, вышел, наклонясь в дверях.
Григорий после сего стал еще веселее. Повеселиться у нас на земле охотников всегда — хоть отбавляй. И Григорий потешал всех веселыми приговорами, которые слыхал у московских скоморохов да в разных землях зарубежных у всяких затейных людей.
— Около свищет. Кто? Где? Ищет. Свищет — беда! Он — в лес. На березу влез. Сидит. Все равно свистит! Свистит в лесу. А свистело… в носу!
— Га-га-га! — смех сотрясал тюрьму. Смеялись братья-разбойники и украинцы, попавшие сюда за то, что казенный лес на сторону сбывали со своего плотбища, и прочие удалые люди.
Иногда приходили послушать Григория и стражники и тоже от души хохотали. Уж очень неожиданны и забавны были его шуточки. По здешним местам никто ничего подобного не знал.
45. В ТАЙНОМ ПРИКАЗЕ
Игуменья Параскева Племянникова гордилась своим монастырем. Нигде на Руси больше такого не было. Монахинь она тоже подбирала особенных, сильных духом своим, сильных молитвой особо крепкой. От такой молитвы диавол трепещет.
Знала игуменья, когда они собираются вместе и моление Господу возносят, узницы в тайном подвале беснуются, у них пена идет изо рта, их ломает, изгибаются по-всякому, ноги к голове задирают, трясутся, а из их чрева дьявол вопит: «Не выйду, не выйду!»
Страшно монахиням, но и гордятся они: важная им поручена забота. Может, грешниц закоренелых не всех исправят, но дьяволу будет немало хлопот. А если из кого-то удастся дьявола изгнать, так великая будет им честь и хвала.
Монахини в большинстве случаев старушки, их мужья в битвах за Сибирь богу души поотдавали. А им тут воевать, на духовном поле. Им молиться за всех грешных людей, чтобы Господь простил их, детей своих неразумных.
С утра в подвалы Тайного приказа явились поп и дьячок. Пономарь нес под мышкой требник митрополита Петра Могилы. Не было на Руси более сильных молитв против дьявола! Были в этих молитвах страшные заклинания, от которых враг рода человеческого в корчах исходил.
Лязгали запоры, тюремщики открывали дверь то одного, то другого каменного мешка. И кропил священник ведьм святой водой, и начинались истерики и конвульсии, да еще звучали слова Петра Могилы. И закоренелые грешницы каялись в совершенных ими ужасных деяниях, и писцы тут же писали всё в свитки и требовали руку приложить, и послухи расписывались.
Вот и теперь переходили они из каморы в камору, и дошли до той, где теперь Василиса была. Пол там был настелен железом, да приковали её к стене чепями за обе руки. И можно было только стать ей на колена, чтобы грехи замаливать, а лечь, поспать, отдохнуть — чепь не пускала.
И вошел священник к ней и окропил святой водой, а ей хоть бы хны. Не шевелится. Отсутствующим взглядом смотрит. Душа ее где-то у дьявола, наверно. Читает пономарь из Петра Могилы самое страшное. Поп говорит:
— Покайся! Тебе легче будет перед Богом ответ держать. Скажи все, что знаешь. Молись!
Молчит Василиса. Видит, что подьячий с пером тут как тут. И подьячий говорит:
— Скажи. Что дьявольским наущением тебя Григорий Плещеев-Подрез опутал. Расскажи, как он с дьяволом встречается? Какие за ним еще дела есть?
А Василиса думает: «Господи, за ту маленькую толику любви, которую я узнала на этой земле, пусть мне будут муки великие. Но за что же Григория наказывать? Ему ли, высокородному и высокоученому, жить во всякой мерзости и запустении?
А еще, Господи, ты же знаешь, под сердцем у меня ребенок Григория слушает материнскую утробу. Ты, Господи, из милости своей создал этот мир. Так прости меня, грешную, пожалей невинного младенца во чреве моем. Освободи меня от пут нынешних, не дай меня казнить.
Пусть бы я робеночка родила, а уж потом пусть казнят. Или дозволь потом в монастырь мне уйти, Господи, чтобы век возносить молитвы и милости к падшим просить».
И ничего не сказала Василиса в этот раз подьячему. И ночью пришел палач Гарвей, опять лязгали засовы, опять писцы явились, и факелы смоляные пылали. И пошла работа по всем каменным мешкам. После полуночи и до Василисы добрались.
И стал Гарвей раздувать меха горна, в который были помещены длинные щипцы. И щипцы раскалились до бела, даже ручки были горячи, но Каролус имел на руках бараньи рукавицы. Подьячий вопросил:
— Добром прошу — скажи, что знаешь про дьявольские козни Плещеева, не то огнем будем пытать!
Молчала Василиса, только радужные глаза пристально Гарвею в его буркалы смотрели.
Гарвей хлебнул винца из кувшина, взял клещи и поднес к белому плечу Василисы. Запахло паленым мясом. Но ни звука не издала ведьма, только с великой ненавистью смотрела в лицо Гарвею, да потом взор ее помутился и повисла она на чепях своих.
— Ладно, — сказал подьячий. — Пусть охолонет. Потом будем пытать еще, а ежели через неделю не скажет, так приговорим к сожжению. Такова воля воеводы. Нам таких долго держать не полагается. Она на других свое дурно пускает.
Через пономаря да попа дошло до Еласки Буды, что Василису хотят казнить. И оделся он в самое дорогое и к воеводе Максиму Григорьевичу пришел. И вел такие речи:
Середина XIX века. Молодой князь Улаф Страленберг, потомок знатного шведского рода, получает от своей тетушки фамильную реликвию — бронзовую пластину с изображением оленя, якобы привезенную прадедом Улафа из сибирской ссылки. Одновременно тетушка отдает племяннику и записки славного предка, из которых Страленберг узнает о ценном кладе — короне скифа, схороненной прадедом в подземельях далекого сибирского города Томска. Улаф решает исполнить волю покойного — найти клад через сто тридцать лет после захоронения.
В четвертый том собрания сочинений Р. Сабатини вошли романы «Меч ислама» и «Псы Господни». Действие первого из них приходится на время так называемых Итальянских войн, когда Франция и Испания оспаривали господство над Италией и одновременно были вынуждены бороться с корсарскими набегами в Средиземноморье. Приключения героев на суше и на море поистине захватывающи. События романа «Псы Господни» происходят в англо-испанскую войну. Симпатии Сабатини, безусловно, на стороне молодой и более свободной Англии в ее борьбе с притязаниями короля Филиппа на английскую корону и на стороне героев-англичан, отстаивающих достоинство личности даже в застенках испанской инквизиции.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.