Сибирские перекрестки - [40]
– Иван Павлович! – укоризненно посмотрела на него Вера.
– Все, все, Веруньчик, беру слова обратно! – поспешно вскинул руки начальник, заторопился и вдруг, неестественно для своего возраста, с каким-то мальчишеским задором закричал:
– По машинам! – И первым шустро полез в кабинку. Туда же за ним забрался Женька. Валдемар и Вера устроились в кузове.
– Все?! – крикнул Сидорин.
– Да, поехали! – отозвался из кузова Валдемар.
Машина тронулась с места и, переваливаясь с боку на бок по ухабистой, разбитой бульдозером колее, не спешно выползла из стана. Сразу же за каменистой речушкой, где накануне вечером шофер высадил Валдемара, машина свернула в развилке налево и пошла на затяжной, длинный, извилистый подъем, взбираясь все выше и выше на водораздел.
Стоял июль – макушка лета. Сухая жаркая погода, необычно надолго затянувшаяся в этих краях, высушила тайгу. Гладкая, укатанная, выбеленная солнцем дорога, петляя по склонам, казалось, манила быстрее и быстрее бежать машину куда-то в неведомую даль…
Оказавшись в кузове наедине с Верой, Валдемар сначала молчал, но затем, сообразив, что молчание принимает неестественную натянутость, которую чем дальше, тем труднее будет разрушить, предложил девушке:
– Может быть, мы перейдем на «ты»? А то, понимаешь, как-то не по себе…
– Да, конечно, – согласилась Вера. – Мне так тоже будет удобно, – непринужденно улыбнулась она.
Помолчав, она спросила:
– Иван Павлович говорил, что ты занимаешься фотографией, профессионально?
– Да, есть немножечко, – ответил он, нажимая на акцент, с едва уловимым намеком покрасоваться.
«Ну, словно кокетка!» – подумал он, поймав себя на желании понравиться ей.
– У меня есть такая маленькая-маленькая комнатка. Как это, по-вашему, – щелкнул он пальцами, стараясь что-то вспомнить.
– Лаборатория? Студия!..
– Нет. Похоже на мастерскую. Там все для работы и ничего для бизнеса.
Он повернулся в ее сторону, стараясь заглянуть в глаза, но, встретившись с ней взглядом, почувствовал, что проваливается в какую-го темную бездну, не в силах отвести от нее взгляд.
– Мой отец тоже был фотограф, – тяжело вздохнул он и посмотрел вперед, на дорогу. – Еще при Ульманисе. Я этого не помню, так как родился, когда пришли Советы… Тебе не интересно? – спросил он ее специально, чтобы снова заглянуть в жуткую и одновременно сладкую бездну.
– Нет, почему же! – поспешно ответила Вера. – Я ни разу не была в Прибалтике!
– Вот когда-нибудь ты приедешь ко мне и я покажу тебе все-все! – вздохнул он и снова отвернулся. – У отца была маленькая-маленькая мастерская. Он делал бизнес и работал фоторепортером… Но у меня нет такой мастерской, – усмехнулся он. – Просто комнатка, где я работаю. Сделал из чулана… Езжу, вот так, как сейчас с вами, и снимаю. А печатаю дома. У меня много снимков о Сибири…
– Да, тебе здесь будет интересно…
Валдемар оживился, предложил поснимать ее, подумав, что как приятно будет потом, сидя у себя в закутке и печатая снимки, смотреть на нее, зная, что уже никто и никогда не отнимет ее у него.
– Я не люблю…
– Почему? – вскинул он брови. – У тебя очень… фотогеничное лицо! – воскликнул он, проглотив чуть не сорвавшиеся слова о том, что только что подумал, почувствовав, что сейчас они прозвучали бы фальшиво.
– Спасибо, не надо, – натянуто улыбнулась Вера. – Знаешь, я на фотографиях всегда получаюсь… Куклой. Такой обыкновенной куклой из детского магазина: длинные ресницы, носик пуговкой и пустые глазки.
– Тебе просто не везло!
Машину качнуло на повороте, и сила инерции на какое-то мгновение прижала Веру к Валдемару. Он почувствовал рядом теплое, упругое плечо девушки и, словно испугавшись чего-то, поспешно отстранился, сделав вид, что выглядывает в крохотное окошечко впереди, подле которого они сидели… Машину затрясло на ухабах, словно на какой-то гигантской терке, неприятно отдаваясь внутри…
– Тебе попадались ремесленники, – поправился он. – Чтобы раскрыть человека, нужно ловить момент, когда он чем-нибудь отвлечется и перестанет контролировать себя, скинет маску. Вот тогда он будет истинным. Тем, кто он есть на самом деле. Не прикидываясь! Это… Как момент истины у разведчиков. Раскрылся – щелкай! А нет – промахнулся. А те что? Они ведь снимают как на документ: «Поверните головку чуть в сторону, не хмурьтесь, улыбнитесь… Снимаю!»
– Я об этом как-то не задумывалась.
– Потому что маски привычны для нас. Ты знаешь, мне кажется, взрослые всю жизнь строят друг другу рожицы, как дети. Только сознательно… А тебя я буду снимать без предупреждения – когда увижу момент истины! – засмеялся он.
– Как в ковбойских фильмах? Будешь стрелять на звук, на тень…
– И на запах! – пошутил он. – Только так! Жизнь – она сложная штука и, как жар-птица, вся твоя или только перо в руках!..
Машина внезапно резко затормозила и остановилась. Из кабинки донесся голос Сидорина:
– Валдемар, смотри – у дороги глухари! Стрелять будешь?
Валдемар выглянул в окошечко. В сотне метров от них, на сухостоине, почти на самой макушке, сидели два глухаря. Взлетев с дороги, они с любопытством смотрели на машину, которая, вспугнув их, притягивала своим необычным видом и странным рокочущим звуком.
Сибирский край — государеву землю — русские купцы и первопроходцы осваивали без малого триста лет. Медленно, порой задерживаясь на одном месте на годы, двигались они вдоль могучих рек, по степям и тайге, где добром, а где и огнем добывая себе право «сесть на землю». Но были и организованные походы, которые возглавляли царские воеводы и казацкие полковники. Одним из таких известных и успешных царевых людей был Яков Тухачевский. Его отряд проделал тысячекилометровый путь от Тобольска до Ачинска и Кузнецкой земли, заложив несколько важных крепостей (острогов) по рекам Западной Сибири и подчинив власти Москвы окрестные племена.
Шерил – нервная, ранимая женщина средних лет, живущая одна. У Шерил есть несколько странностей. Во всех детях ей видится младенец, который врезался в ее сознание, когда ей было шесть. Шерил живет в своем коконе из заблуждений и самообмана: она одержима Филлипом, своим коллегой по некоммерческой организации, где она работает. Шерил уверена, что она и Филлип были любовниками в прошлых жизнях. Из вымышленного мира ее вырывает Кли, дочь одного из боссов, который просит Шерил разрешить Кли пожить у нее. 21-летняя Кли – полная противоположность Шерил: она эгоистичная, жестокая, взрывная блондинка.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.