Сибирские перекрестки - [165]
Разбитая копытами тропа широкой полосой уходила вверх по реке. Она то стягивалась в узких местах прижима в узел, а то рассыпалась узорами, словно распущенная веревка.
Гаркуша флегматично переставлял длинные ноги по узкой тропе, тоже, видимо, думая о чем-то своем.
Долума отпустила поводья, предоставив ему самому выбирать дорогу, и задумалась, печально окидывая взглядом привычные пейзажи верховьев горной реки. Здесь она не была ни разу, но эти места были чем-то похожи на сотни других в Саянах. Белая от дикой ярости, река, высокие хребты, сглаженные эрозией. Выше кромки леса только покрытые мхом каменистые склоны. В лесу своя жизнь его обитателей…
В прошлом году у Омака медведь задрал годовалую телку. Не досмотрел Омак. Председатель колхоза вкатил ему выговор. Омак обозлился, взял карабин и пошел за шалуном. За ним он гонялся несколько дней, но тот, видимо, почуяв опасность, ушел из этой речной долины, возможно, в верховья речки Тэргетэй. И Омак на время успокоился…
К вечеру только подъехала она к загону для скота, перегородившему полностью долину от реки до склона горы. Внутри загона, в одном углу, стояла избушка Омака. Срубил он ее год назад. И она все еще блестела, светло-желтая, новенькая, маленькая. Два прорубленные оконца, на две стороны света, похожие на щели амбразур, покрытая внакат жердями крыша, а сверху выстланная толью и для надежности от ненастья еще и еловой корой.
Она спутала Гаркуше передние ноги и отпустила пастись. Отворив дверь, вошла в избушку.
Избушка была пуста. На нарах валялся ватный матрас, на котором обычно спал Омак. В углу на полке лежала стопка старых, затрепанных журналов и книг. Под потолком висели торбы с продуктами. Над столом, на полке, стояли банки с маслом и еще с чем-то, керосиновая лампа-семилинейка со стеклом. На печке стоял чайник со старой заваркой… На столе лежала записка: «Ушел вверх по реке, на маралов. Вернусь через три дня»… Внизу подпись Омак и дата…
«Уже прошла неделя!» – с беспокойством вслух подумала Долума.
Но она тут же успокоилась, вспомнив, что обычно задержки в тайге бывали и побольше. Мужики из села, бывало, уходили на промысел, рассчитывая задержаться на неделю-две, приходили же через месяц и более.
Она прибрала избушку. Вымыла пол, почистила посуду, заросшую слоем жира, поставила чай, протерла от копоти стекло лампы. Прибрала все полки Омака, смахнув с них пыль. Переделав все, она приготовила ужин и как-то вдруг сразу осознала, что осталась на вечер без занятий.
Незаметно подошла ночь. И Долума, оставшись впервые одна глубоко в тайге, почувствовала тоску. Обычную бабью тоску. Она спешила сюда, надеясь застать здесь Омака на зимовье и радуясь этой долгожданной встрече. У нее даже ломило и ныло все ее бабье нутро от ожидания. И вот сейчас, оставшись неожиданно одна на ночь, она почувствовала не только усталость от дальней дороги, но и тоску от обманутого ожидания.
Перед сном она натопила печь, разделась и с удовольствием вытянулась на лежанке Омака. Только теперь почувствовала она по-настоящему усталость. Из щели давно прогоревшей во многих местах старой жестяной печки пробивались блики света, освещая полосами темноту избушки. Было как-то по-особенному от этого уютно и по-домашнему приятно и интимно, как и в прошлые ее посещения здесь Омака. И она вспомнила все те редкие, вот такие же, как и сейчас, наезды сюда к Омаку. Он то был на пастбище, то в дальнем зимовье. К тайге и одиночеству она давно привыкла. Постепенно, живя с ним, узнала прелесть и покой этого одиночества… На стенках избушки у Омака висели простенькие открытки и вырезки из журналов, наклеенные, кажется, в беспорядке тут и там. Здесь же среди них ее, Долумы, фотография… Это было еще в те годы, когда они жениховались, или, как говорят у них в селе, женишились…
«Ох! Сколько же мне тогда было-то? – подумала она, присматриваясь в полумраке к фотографии. – Восемнадцать, – вспомнила она. – В девятнадцать-то я уже выскочила за него. Хм!.. А он тогда был ничего парень… А как пел-то! Сам выучился играть на баяне. В клубе всегда был первым заводилой… А потом?»
Потом у них появилась Белек-оол. Это они так, поначалу-то, звали Белек-кыс. Ждали мальчика, а родилась девочка. Но сколько радости-то было у Омака, когда родился Тойбу. В тот день, когда он родился, Омак взял ружье, вышел на улицу и разрядил в воздух дуплетом из обоих стволов, сообщая всем в селе, что у него родился будущий охотник. Мужики поддержали его, и по селу там и сям затрещали выстрелы, всполошив всех собак. Цену охотнику в этих краях знали. Охотнику и пастуху.
«Десять лет как прошло с тех пор, – подумала она и стала отыскивать взглядом, в бликах света печурки, среди картинок на стене фотографии Белек и Тойбу. – Да, действительно, вот они… Над столом у окна… Как это я сразу-то не приметила… Ох ты! Какие они здесь еще сопливые»…
Фотографии были старые… Да, он уже давно не снимает их… Когда же все это началось? То, что их оттолкнуло друг от друга. И из-за чего?.. Но ведь ничего же не было… Чтобы так резко все оборвать! И у меня, и у него ничего не было… У него, может быть, и были… Но это так все мимолетно и мелко… Она-то узнала его хорошо за десять лет жизни вместе… А все-таки оттолкнуло…
Сибирский край — государеву землю — русские купцы и первопроходцы осваивали без малого триста лет. Медленно, порой задерживаясь на одном месте на годы, двигались они вдоль могучих рек, по степям и тайге, где добром, а где и огнем добывая себе право «сесть на землю». Но были и организованные походы, которые возглавляли царские воеводы и казацкие полковники. Одним из таких известных и успешных царевых людей был Яков Тухачевский. Его отряд проделал тысячекилометровый путь от Тобольска до Ачинска и Кузнецкой земли, заложив несколько важных крепостей (острогов) по рекам Западной Сибири и подчинив власти Москвы окрестные племена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обложка не обманывает: женщина живая, бычий череп — настоящий, пробит копьем сколько-то тысяч лет назад в окрестностях Средиземного моря. И все, на что намекает этателесная метафора, в романе Андрея Лещинского действительно есть: жестокие состязания людей и богов, сцены неистового разврата, яркая материальность прошлого, мгновенность настоящего, соблазны и печаль. Найдется и многое другое: компьютерные игры, бандитские разборки, политические интриги, а еще адюльтеры, запои, психозы, стрельба, философия, мифология — и сумасшедший дом, и царский дворец на Крите, и кафе «Сайгон» на Невском, и шумерские тексты, и точная дата гибели нашей Вселенной — в обозримом будущем, кстати сказать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.