Сибирские картинки XVIII века - [19]

Такие наглые ответы Кайдалов давал в 1824 году, зная, что князь А. Н. Голицын уже охладел к письму именитого путешественника и не следил за этим грубым делом, так как вниманием его после пользовались иные дела, на которые «смотрела Европа»: в 1820 г. «в Одессе и Кишиневе появилось до десяти тысяч греческих выходцев, удалившихся из Константинополя, и многие из сих несчастных единоверцев наших были ввержены в нищету». Голицын старался «на них обратить внимание императора Александра 1-го и исходатайствовал позволение открыть в их пользу подписку, которою и собрал 900.000 рублей», а потом сейчас же «приступил к сбору для хиосцев и критян, и умел и на этот предмет собрать до 750.000», а в 1824 г., когда Кайдалов нахальничал, давая ответы, Голицын был уже уволен от звания министра духовных дел, и опасаться его было нечего. Так это дело и протянули; а затем наступил 1825 год, – год кончины императора Александра I и других, последовавших за тем, событий, изменивших дух и направление в управлении всеми делами.

Это же повлияло и на судьбу всех дел о «небытии» и о «скверноядстве», соединенных в одно дело, получившее общее заглавие: «о туруханской простоте».

Но и теперь это дело еще не сразу забросили (чту было бы лучше), а пошли «смешить им людей», и стали «разыскивать и вызывать в туруханское духовное правление к следствию тунгусов и остяков, кочевавших в Сургутском и Обдорском крае, около Обской губы, т. е. слишком за две тысячи верст». А те «кочевали в местах недоступных за тундрами, зимой уже отходили промышлять зверя, так что и найти их было невозможно». Несколько лет еще ездили за ними от Оби до Лены, чтобы собрать этих прихожан, и убедились, что «невозможно не только собрать их, но нельзя получить сведений: где их искать». Тогда уж не было ни побуждений, ни выгод – что-нибудь придумывать еще, а настало время бросить дело, которое лучше было бы и не начинать.

XXIII

Последний акт величайшей подьяческой продерзости и смелости заключался в том, что когда «бумажное делопроизводство» «о злоупотреблении простотою» сделалось «чрезмерно велико» и его неудобно стало ни возить с собою, ни пересылать по почте, тогда нашли нужным посадить за это дело подьячих, чтобы они составили из него «экстракт».

Подьячие в туруханском духовном правлении были «лядащие», малотолковитые, и «в сочинении не искусные», а притом «были подавлены тяжкими обстоятельствами при самоничтожнейшем жаловании». Они жили «даяниями» и «вымоганиями», которые могли собирать с дел, по которым был налицо живой проситель, а по необъятному делу «о злоупотреблении простотою» некому было ни ходить, ни приносить поминки, и потому оно подьячих не интересовало. Но и кроме того они не смогли бы разобраться в этом деле при его страшном объеме и при той путанице, которой оно было преисполнено; однако они все-таки «экстракт» сделали, и притом очень замечательный; а когда туруханское духовное правление захотело проредактировать это произведение, то оказалось, что в нем нельзя ничего понять!.. Довольно бы, кажется, но нет! – духовное правление послало отношение в турухауский земский суд, прося его: «выслать в оное правление всех прикосновенных к делу, для подтверждения их первоначальных показаний и длярукоприкладства под экстрактом».

Так как это происходило уже в тридцатых годах ныне уже истекающего XIX-го столетия, то тут только этому делу «о злоупотреблении простотою» наступил конец; туруханский земский суд, увидав, что от него требуют нечто чудовищное, – чтобы он собрал и «выслал в Туруханск всех дикарей, кочующих по северной Сибири от Чукотского носа до Урала», то он и признал за самое лучшее – ничего не делать.

Таким образом, только через такое благоразумное отношение к этому делу оно и получило конец – слишком после столетнего производства. Может быть, что акта о зачислении его конченным и о сдаче в архив и до сих пор нет, но тем не менее с тридцатых годов истекающего столетия о деле этом больше нигде не упоминается, и оно теперь не имеет уже никакого значения для канцелярий, а представляет собою только ценный материал лишь для бытовой истории Сибири прошедшего века.

Впервые опубликовано – журнал «Вестник Европы», 1893.