Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии - [91]

Мы стали даже неким туристическим объектом: к нам приводили других иностранцев полюбоваться на осибирившуюся финскую семью. Однажды к нам домой притащили бельгийского фотографа, чья миссия была пройти по Якутии пешком с санками. Министерство по внешним связям республики привело к нам японскую трэвел-блогершу Эрико Курашиту – туристического посла региона Тоттори, с которой мы укрепляли сотрудничество между Финляндией и Японией, хмм, в Республике Саха.

Но все-таки мы были не единственные и не самые известные иностранцы в Сибири. Чуть западнее уже несколько лет жил с семьей американский пастор и сыродел Джастас Уолкер, он был постоянной звездой российских телеканалов. Известна на телевидении и финская миссионерша Анитта Лепомаа, которая долго жила в Республике Бурятия. В нашем Хангаласском улусе много лет живет Марк из Нигерии, он женат на якутянке, отец большого семейства.

В день открытия форума, посвященного дню ООН, меня и Марка пригласили выступить с поздравительной речью на мероприятии в Чапаево, в библиотеке имени первого якутского президента. Марк умел удержать внимание публики живым и веселым выступлением. Меня же какой-то бывший госслужащий провоцировал разговорами о том, что в Финляндии «изымают» русских детей. Речь шла о случаях, когда финские службы защиты забирали детей у живущих в Финляндии русских эмигрантов. Российские СМИ представили это так, что дело было не в защите, а просто финские органы против русских, это подняло много шума и докатилось даже до Якутии.

Inosmi принадлежит государственному концерну «Россия сегодня», его директор – Дмитрий Киселев, который считается одним из главных пропагандистов Кремля. К чести издания надо сказать, что переводы у них иногда бывали довольно сносные. Действия этого СМИ с точки зрения авторских прав, конечно, неприкрытое воровство, разрешения на публикацию они никогда не спрашивают, зато внимание к моим статьям делало мне честь – теперь у меня есть читатели и в России.

В работе этого портала можно найти политическую подоплеку. Журналисты должны отвечать за свои слова в мировом масштабе, но распространение моих статей в России напугало моих потенциальных интервьюируемых, некоторые потом мне отказывали. Чаще всего люди просят иностранных журналистов пообещать, что статья не появится в России, тогда они охотнее идут на откровенный разговор. Здесь я непосредственно столкнулся с границами свободы слова. Я рассказал в газете «Helsingin Sanomat» о фальсификации президентских выборов 2018 года в городе Муравленко, ЯНАО. Перевод этой статьи до сих пор не появился на страницах inosmi.

Самый комичный случай был, когда inosmi перевел мою колонку, в которой я писал про проблемы энергосбережения в России. Я писал, что в России часто топят дома «для сорок», то есть из-за протечек и плохих окон тепло идет на улицу, происходит потеря энергии. Но inosmi это перевел немного по-другому, и в результате я фигурировал в топ-новостях Яндекса, где «обвинял» россиян «в излишнем отоплении». Скандал взялся комментировать даже председатель думского комитета[50].

Иногда казалось, что inosmi пытался повлиять на иностранных журналистов при помощи комментариев под публикациями. Если я критиковал российскую политику, лента комментариев тут же наполнялась сообщениями от агрессивных троллей. «Этот западный жополиз-журналист приехал в Сибирь, нашел старый туалет, взял свое любимое коричневое вещество, размазал его по бумаге, и вот репортаж готов, и гранты обеспечены», – бился в ярости один такой.

Когда я рассказал о протестных настроениях в Новосибирске, комментаторы высмеяли меня. А через пару месяцев 3000 человек вышли на митинг в поддержку оппозиционного политика Алексея Навального.

Один читатель или тролль ругал меня за то, что я пообещал детям консоль за переезд в Сибирь. «Какой отец так поступит!» Когда я рассказал в статье про браконьерскую охоту и за сколько можно продать мускус кабарги, комментатор ответил, что я просто деньги стригу (да еще и в евро!) и совсем не рассказываю про красивую природу. Когда я писал, что никто поначалу не приглашал нас в гости, в комментариях ответили, что такое в Якутии просто невозможно, значит, это с нами что-то не так. «Какие гадости надо было сделать, чтобы местные так относились!»

В комментариях к якутским публикациям жарко обсуждали, в какой же деревне мы живем, – этого я в статьях не раскрывал. Но кто-то умудрился сказать, что в Тёхтюре. Было много настоящих, сочувствующих отзывов, не все комментарии с фабрики троллей. «Настоящая журналистика, уважаю!» – написал кто-то по поводу моей первой статьи, в которой я рассказывал про наш отъезд в Сибирь. А по поводу бума якутского кино один читатель удивился, почему он об этом впервые узнает из финского СМИ. Благодарности и слова поддержки писали люди с именами и фотографиями профиля. «Вы сделали хорошую журналистскую работу», – хвалил в Facebook мою критическую статью про алмазные фирмы журналист государственного СМИ. «Только не начинай себя цензурировать! – поддержал меня студент из Якутска. – Нам очень полезно слышать, что на самом деле думает иностранец».