Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии - [21]

Обычно в Сибирь ссылали против воли, но я пессимист и боялся, что нас туда при нашем большом желании не пустят.

Анастасия, сотрудница Министерства иностранных дел РФ, утверждала, что документы практически готовы. Они только ждали подписи заместителя министра иностранных дел – человек статусом ниже, конечно, решить этот вопрос не мог. Наконец, его имя появилось на документах, и Москва дала нам зеленый свет. Я был единственным иностранным журналистом, аккредитованным на работу на территории в 5000 километров, от Урала до Владивостока. Теперь мы могли переезжать в Сибирь. Мечта сбывалась!

Визы мы получили в Хельсинки в посольстве РФ в конце августа, в тот самый день, на который был намечен отъезд. Потом мы с другом перевезли вещи на прицепе, проехали прямо через границу в Россию, оттуда – в пригород Петербурга, на какую-то сортировочную станцию. Я хотел отправить вещи в Сибирь поездом. На станции нас спросили, сколько тонн я хочу отправить, и обещали, что вещи будут «на месте недели через три». Мы оставили 17 клетчатых баулов на 0,3 тонны в здании, похожем на заброшенный склад.

Последний раз я отправлял вещи по российской железной дороге 15 лет назад из Иркутска. Когда мой багаж прибыл на место, я заметил, что вместо старого ноутбука мне в чемодан положили кусок рельсы. Надеюсь, с тех пор Россия изменилась.

– Давай-ка сфотографируемся с вещами напоследок, – предложил приятель. Он угнал машину назад в Финляндию, а мы продолжили свой путь.

Мы чуть не опоздали на самолет. Жена и дети приехали в аэропорт Петербурга, но на другой машине, мой телефон разрядился, и мы не могли созвониться. Жена в терминале не могла сдвинуться с места – трое детей и гора чемоданов весом 130 кило, да еще пять пар лыж. Наконец мы нашлись и в последний момент успели на регистрацию.

Билеты в Якутск почему-то стоили намного дороже, чем в тот же Владивосток или Хабаровск, которые находятся дальше. Нам пришлось еще платить по двойному тарифу, так как летели мы в конце августа, в один из самых загруженных дней года. Мы хотели, чтобы наш сын через два дня попал в школу на первое сентября, и наши планы совпали с расписанием многих других родителей. Самолет был забит до отказа.

Сине-белый Boeing авиакомпании «Якутия» вылетел из Питера, и впереди у нас было еще семь часов полета над Евразией. На восток всегда летят ночью, так что вместо того, чтобы глазеть на просторы, мы могли бы сосредоточиться на сне. К тому же надо было убить шестичасовую разницу во времени, но дети весь полет не сомкнули глаз, занятые игровыми наборами, которые раздала проводница, и планшетом. Наконец, в солнечном свете под нами заблестела река Лена, четыре километра в ширину, и мы, невыспавшиеся, приземлились в Якутске. В Финляндии была еще полночь, а здесь уже шесть утра.

По дороге в деревню Тёхтюр, куда мы ехали на двух машинах, мальчиков удачно сморил сон. Для перевозки вещей я взял напрокат ту же старую «Тойоту», на которой разъезжал летом. Остальные члены семьи поехали на такси с Сергеем – русским водителем, который потом стал одним из наших постоянных помощников.

Дома нас ждала бабушка Октябрина, которая мыла холодильник, и ее двое внуков. Она предложила нам мясной суп. Инструкций по дому Октябрина пока не дала, сказала, что зайдет попозже. Мальчики первым делом откопали в вещах игровую приставку Wii U, с помощью которой я их уговорил переехать в Сибирь. Какое страшное разочарование – оказалось, что в упаковке не оказалось кабеля, подходящего для старого цветного телевизора Октябрины. Наконец, досада и усталость свалили мальчишек с ног. Наша жизнь в Сибири началась.

Деревня

Поначалу Тёхтюр казался членам семьи идиллией, но через месяц они заметила странные вещи.

Тёхтюр, Покровск, Якутск, Октемцы.

Если в Якутии холодно, то точно не в сентябре. Континентальный климат оправдывал свое название: солнце нещадно палило с безоблачного неба, дневная температура аж 20 градусов выше нуля.

Мы старательно носили те немногие футболки и шорты, которые захватили из Финляндии. За три недели в Тёхтюре тут только два раза шел дождь. Невероятно ярко сверкало звездами вечернее небо, а Млечный Путь окутывал неосвещенную деревню белой вуалью.

Первые дни у нас ушли на то, чтобы обжиться в доме и кое-что приобрести. Нам нужен был ушат, посуда и тазик, чтобы ее мыть. Для ночных нужд мы купили взрослый горшок. Дома у нас были все неудобства: внутри не было ни горячей, ни холодной воды, соответственно, не было и туалета с душем. Так часто бывает в сельских домах в Якутии. Причиной тому вечная мерзлота, которая под нашей деревней достигает 200–400 метров в глубину и не дает провести подземную канализацию. Наземный водопровод требует очень хорошей изоляции, а деньги на нее есть только в городах.

Из-за вечной мерзлоты нельзя выкопать колодец. Попытки были. В Якутске есть один, глубиной 116 метров. Его еще в 1830 году выкопали во дворе предприимчивого купца Федора Шергина[17]. Отверстие все еще есть, но внутри ни капли воды. Колодец не оправдал своего назначения, зато ученые узнали нечто новое о вечной мерзлоте. Сейчас в некоторых районах Якутска пробурили несколько скважин там, где вода поднимается между слоями мерзлоты.