Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии - [128]

Я заранее спросил Октябрину, не сдаст ли она нам снова свой дом, потому что несмотря ни на что нам там было хорошо. Октябрина ответила, что нам она его не сдаст. Она нашла уже новых жильцов – семью с маленьким ребенком. Но односельчанам она все же сказала, что ждала, что мы вернемся, но мы пропали.

У нас был еще один вариант получить этот дом: купить его. Октябрина выставила дом на продажу за 600 000 рублей. Вместе с землей это вышло бы в два раза дороже. Я задумался уже было о покупке, но жена вернула меня на землю.

Мы рассматривали переезд в село Хомустаах Намского улуса, там у нас были знакомые и дом на примете, но из-за детей решили все-таки остаться в Тёхтюре. Они сказали, что, если им придется вернуться назад в Якутию, то тогда уж лучше в Тёхтюр, где у них уже знакомые закоулки, друзья, магазин, школа и любимое место – заброшенная пилорама.

В Тёхтюре, как и год назад, дом днем с огнем не сыщешь.

Я нашел один пустующий, но хозяйку не устраивало, что он будет пустовать осенью, перед нашим приездом. «Пьяницы выбьют дверь и поселятся», – сказала хозяйка. Я уговорил одну бабушку последить за домом, но хозяйка снова была недовольна: «Да она сама пьет!» Проблема, наконец, решилась: я поговорил с Люцией, пожилой женщиной, которая согласилась сдать свое лишнее жилье. Наученные горьким опытом, мы уже не ударяли по рукам. Люция предложила хороший вариант: заключить соглашение и записать все выплаты на бумаге. «Единственное, мы надеемся, что вы и ваши гости не будете приходить и мешать нам, когда напьетесь», – сказала она. Я заверил, что такого не будет.

Мы освободили дом Октябрины. Сняли со стены иконостас из портретов Бэтмэна, сохранив лучшие произведения нашего младшего, нарисованные за год в Сибири. Весь скарб мы убрали на лето в «уазик», который я припарковал во дворе Алика, местного механика, водителя и нашего друга.

Мы не ищем легких путей. Мы решили преодолеть 3700 км до ближайшего мегаполиса – Пекина на поезде, оттуда моя семья должна была улететь в Финляндию, а я вернуться в Сибирь, продолжить путешествие и встретить в Якутии праздник летнего солнцестояния. Так как в Якутске нет железной дороги, мы планировали вначале проехать на такси 439 км до ближайшей станции, города Томмот, а оттуда на поезде до границы с Китаем.

Однако силы природы были против нашего отъезда из Якутии. Тёхтюр и Якутск находятся на западном берегу реки Лены, а единственная трасса, ведущая в Томмот и вообще в большой мир, проходит по восточному. Мы купили билеты на поезд из Томмота на 17 мая, и практически в тот же день случился массовый сход льда в окрестностях Якутска.

Рано утром мы попрощались с жителями Тёхтюра, сели в видавшую виды «Субару» нашего постоянного водителя Лены и помчались в Якутск, к набережной реки – тоже Лены.

Накануне вечером лодки на воздушной подушке еще доставляли пассажиров на ту сторону, но за ночь лед вскрылся, и огромные льдины с грохотом мчались вниз по течению.

Водители курили на берегу и любовались на спектакль природы. «На реке сегодня делать нечего», – объявили они.

Шансы за полдня преодолеть 439 километров до уходящего поезда были невелики. Но на помощь нам явился ангел в виде выкрашенного в красный вертолета «Ми‑8» компании «Полярные авиалинии». Лена повезла нас на запасной аэродром Маган в десяти с лишним километрах от Якутска. Там мы купили билеты за тысячу рублей, вошли на борт летающего гробика, с треском низко пролетели над многоэтажками в самом центре города, затем над рекой с грохочущими льдинами и приземлились на луг на другом берегу, в Нижнем Бестяхе (Аллараа Бэстээх).

Там нас ждал водитель, он закинул наши вещи на крышу своего авто. Слава богу, времени было с запасом, ровно столько, чтобы остановиться и поглазеть на чудо природы – ледник Булуус, который серо-синей массой распластался в долине реки, окруженной лесом. Булуус – это наледь, слоистый ледяной массив, тарын на языке саха. Он образовался из воды источника, бьющего из вечной мерзлоты. Мы ухватились за последний снежный кусок самой удивительной в нашей жизни зимы и с удовольствием резвились на белоснежной поверхности ледника.

Здание вокзала в городе Томмот, построенное в стиле национального романтизма, напоминало летний якутский чум – ураху. На перроне нас уже ждал поезд, окрашенный в цвета якутского флага. Внутри, в маленьком жарком купе нам предстояло провести полтора суток в компании троих детей и пяти огромных баулов. Для самого младшего члена семейства мы ловко соорудили из сумок постель.

К нашему большому удивлению, дети прекрасно провели время в поезде.

Ночью мы въехали на снежное плато хребта Янги. Оттуда съехали в бассейн реки Амур, постояли несколько часов в Тынде, «столице» БАМа, успели вместе с детьми познакомиться с его многочисленными достопримечательностями. Мы ехали из весны через зиму в лето: в Центральной Якутии на деревьях еще даже почек не было, в Тынде уже показались первые листочки, а в пограничном городе Благовещенске зеленели липы, больше 20 градусов тепла и люди ходили одетыми по-летнему.

Благовещенск – пограничный город, военный форпост России, построенный в 1856 году. Его герб – радуга – был придуман в 1891 году в честь визита царя Николая II. Город со страшной историей: в 1900 году казаки устроили тут массовое убийство, заставив всех китайских жителей переплывать Амур. 5000 человек, многие из которых женщины и дети, утонули. Но сегодня провинциальный город пытается получить выгоду от своего положения рядом с Китаем. Многие торговые центры тут построены китайцами. Если раньше русские ездили закупаться в Китай, то с падением рубля в Россию устремились китайские челноки. Туризму способствуют и визовые послабления для жителей пограничных территорий.