Сиамцы - [18]

— Ну так и отчитывайтесь, — тихо сказала Геула. — Зачем нас туда тащить?

— Кто сказал? — рявкнула завуч.

В классе повисла напряженная тишина.

— Я понимаю, что некоторым наплевать на школу, — язвительно сказала завуч, — наплевать на то, что у нас всех и у меня лично будут неприятности, им лишь бы… лишь бы…

Оксана Витальевна не нашла слов и закашлялась.

— Я могу продолжить урок? — спросила учительница математики.

— Продолжайте, — царственно махнула рукой завуч и вышла.

Класс злобно зашипел ей вслед.

— Ну, вы же понимаете, — извиняюще сказала математичка, — вы же знаете, в какой системе мы живем. К сожалению, мы не можем ее изменить.

— Почему? — спросила Геля.

— Слышь, ты, заткнись, — заорал Присмаков, — если б твоя мамаша от подписки не отказалась, Оксана бы на нас не взъелась. Небось, бэшек своих она под дождем через весь город не погонит!

Класс загудел.

— Да ладно вам, — примирительно сказала учительница, — вам полезно прогуляться. Подышите воздухом, посмотрите, как выступают ваши ровесники. И к гимназии не будут цепляться зря. Нам в следующем году аттестацию проходить! А дождь, может быть, еще и закончится.

*

Но дождь оказался упорным.

Как всегда, во время праздников к «Минск-Арене» подогнали пяток автозаков и несколько сотен омоновцев.

— Опять праздник на зоне, — мрачно пошутил кто-то в очереди к рамке.

На него зашикали.

Омоновцы в оцеплении стояли с каменными лицами, мокли, исполняя свой долг, их коллеги у рамок были поразговорчивее.

— Воду оставили, ключи, телефоны из карманов выложили, рюкзаки предъявляем в открытом виде…

— А вы кого от нас защищаете? — весело спросил кто-то из толпы.

— Поговори мне еще, — отбрил мрачный милиционер. — Воду оставили здесь, я сказал.

— Вы чего-то боитесь? — не унимался жизнерадостный парень.

— Я ничего не боюсь, — с нажимом сказал омоновец и поиграл мускулами, как бы намекая.

Чтобы не смотреть на его квадратный подбородок, Геля отвернулась и наткнулась взглядом на маленькую девчонку, всхлипывавшую в стороне. Рядом с ней стоял чемодан на колесиках — размером с половину девочки. Геула подошла к ней, вручила пачку салфеток и спросила:

— Чего рыдаешь?

— Мне на тренировку надо, у меня лёд… Меня тренер ругать будет, если опоздаю!

Геля взяла девчонку в одну руку, чемодан — в другую и протаранила очередь.

Очередь сопротивлялась. Всем хотелось как можно быстрее войти, отметиться у районного начальства и сбежать на фудкорт в торговый центр напротив. Но Геула строго покрикивала:

— Пропустите! Человеку на тренировку надо!

Народ ворчал, но расступался. Геля и фигуристка уперлись в омоновца.

— Открыть чемодан, — скомандовал он.

— У меня там коньки, у меня тренировка, я опаздываю!

— Открыть чемодан, — гаркнул милиционер.

— Слушайте, у вас тут как бы спортивный праздник, а она спортом и занимается! — не выдержала Геля. — Единственная из всех, кто тут в очереди стоит! Пропустите ребенка, что вы, не человек, что ли?

— Я при исполнении! — отрубил мент.

Девчонка, размазывая слезы и дождь по лицу, принялась расстегивать молнию чемодана.

— Я с тобой схожу, я скажу, чтоб тренер тебя не ругал, хочешь? — спросила Геля.

Девчонка закивала часто-часто.

Дождь припустил сильнее, очередь взвыла и подалась вперед.

*

— Где кофе взяла? — спросила мрачная Смирнова.

— Нужно почаще делать добрые дела, — сказала Геула, — утешила ребенка, ребенок мне показал, где кофе-автомат.

На огромной площади между двумя ледовыми дворцами стояла сцена, на которой жалобно пищали, изображая пение, пятерка девочек. Еще несколько групп выступающих не поместились под навесом. Сопровождающие взрослые раскрыли над ними зонтики. Зрителей было негусто. Они тоже держались стайками, прячась под зонтами.

Своих Геля нашла под козырьком главной арены. Лица одноклассников не предвещали ничего хорошего.

— Кофе? — мрачно спросил Присмаков.

Спич, произнесенный им далее, целиком состоял из мата, но Геуле удалось уловить суть. Приходила Оксана, всех отметила, Гели не было, и теперь весь класс за это будет расплачиваться. Оксана сказала, что лично отметит их еще раз через два часа. Или раньше. И поэтому все эти два часа они должны торчать здесь и наслаждаться праздником спорта. А Геуле теперь мало не покажется.

Геля развернулась и ушла. То есть сперва она сказала что-то вроде:

— Я никому не позволю разговаривать со мной таким тоном.

А потом развернулась и ушла. Она смутно помнила, что омоновец пытался ее остановить и отправить на выход через рамку, но она отмахнулась от него, перескочила через ограждение и побежала к остановке.

Смартфон разрывался. Одноклассники слали ей проклятия одно за другим. Она отключила звук и засунула телефон как можно глубже в сумку.

*

В школу Ян не пошел. Мама позвонила классной и наплела, что он болен — после чего вслед за отцом отправилась на работу, пообещав вернуться пораньше.

Ян закрылся от Норы и попытался погонять в «Танки», но настроения не было даже на это. Он завалился на тахту и принялся листать телефон. Картинки и видео мелькали в ленте, создавая убаюкивающий фон.

Внезапно телефон зазвонил. От неожиданности Ян ответил, даже не успев прочитать, кто звонит.

Это оказалась Дарина.