Швейная машинка - [67]
Она просидела на солнце минут сорок. Стрелки часов на отеле «Норт Бритиш» показывали половину шестого. Пора шевелиться: у нее была назначена встреча. Туристы расползались по гостиницам, откуда вскоре снова выйдут в кафе и рестораны. Рут слышала, что индийская забегаловка на Хеймаркете хороша, но при одной мысли об остром карри у нее начиналась сильная изжога, так что она прошла мимо и поспешила дальше по Долри-роуд к Фаунтинбриджу и потом — на запад в поисках нужного адреса.
Дом, который она искала, оказался последним на улице. Рут немного помешкала. Тяжелая наружная дверь была не заперта, и девушка все же толкнула ее и шагнула в прохладу подъезда. Сквозь купол над пролетом третьего этажа просачивался солнечный свет, который падал на перила, гладко отполированные многими поколениями жильцов. Нужная дверь оказалась справа от нее. Она была так отлакирована черной политурой, что сам премьер-министр мог бы ею гордиться. На обшивке не было ни пылинки, чего нельзя было сказать о двери в жилье Рут. И внутри доносился едва уловимый запах обеда — и вся ее смелость куда-то улетучилась. Рут еще не позвонила в дверь, так что никто не узнает, что она была здесь. Но когда она уже собралась уходить, дверь неожиданно распахнулась.
Высокий стройный мужчина с седеющими волосами, в очках без оправы, сказал ей:
— Наверное, вы Рут.
Она кивнула, внезапно онемев от застенчивости.
— Тогда заходите. Моя жена вас ждет, а картошка разварится, если ее хоть на минуту дольше варить. — Он отступил в сторону, пропуская девушку на кухню.
— Спасибо. Я сомневалась, что пришла куда надо.
— Это она? — раздался откуда-то из глубины квартиры голос Конни, более приветливый, чем на работе.
— Да, — мужчина улыбнулся Рут. — Садитесь за стол, а мы пока все организуем.
В дверях кухни появилась Конни.
— Что же ты не сказал? — посмотрела она на мужа, а потом перевела взгляд на Рут: — Наверняка вы голодны. Я же знаю, что на ночных сменах вам достается только тост и больше почти ничего.
Рут показалось, что она совершила путешествие во времени. С каминной полки над старой черной печью, которая занимала почти всю кухню и была полностью заставлена комнатными растениями, свисал хлорофитум. Под окном стояла тяжелая фаянсовая раковина с яркой занавеской в горох; рядом была стиральная машина с фронтальной загрузкой — так и не отклеенный магазинный ярлык гордо сообщал: «Сверхбыстрая, восемьсот оборотов в минуту». Газовая плита с двумя небольшими столешницами из красной огнеупорной пластмассы словно бы попала сюда в последний момент.
— Ну вообще-то были еще хлопья и шоколадка, — ответила она.
— Я Альф Моррисон, — протянул руку мужчина. — Мы не были представлены должным образом.
— Рут Уоткинс. Я работаю в больнице.
— Да, я так и подумал.
— Конечно.
Она почувствовала себя дурой, но он не заметил ее смущения и сдвинул вбок вазу с цветами, стоявшую в центре стола.
— Это львиный зев? — спросила она.
— Да.
— Я так и подумала. У нас эти цветы были дома, но мне не разрешали их трогать.
Он нахмурился:
— Да. Так вот, у нас по средам на ужин всегда картошка с мясом.
— Всегда? — Рут надеялась, что вопрос не прозвучал грубо.
— Да — с тех пор как мы поженились. По понедельникам доедаем остатки с воскресенья, по вторникам я хожу играть в шахматы, так что мы обходимся сэндвичами с холодным мясом, по средам у нас картошка с фаршем…
Альф с совершенно непроницаемым лицом излагал их режим питания. Конни открыла дверцу духовки и вынула оттуда эмалированный глубокий противень с золотисто-коричневым песочным печеньем.
— Ну хватит, Альф. Уверена, что эта молодая леди не хочет знать, что мы едим на ужин каждый вечер.
Рут подумала, что имя подходит ему просто идеально.
— Вы действительно каждую неделю едите одно и то же?
Конни повесила рукавицы на крючок рядом с печкой.
— Мы женаты уже много лет. Иметь устоявшиеся привычки довольно удобно. Это держит в тонусе.
— Достаточно долго, чтобы не беспокоиться о еде и не спорить, — сказал Альф.
У Рут на душе стало спокойнее. Ей хотелось есть, и запах домашней пищи согревал ее: такого эмоционального тепла она не испытывала уже много месяцев.
После обеда, мороженого и персиков из банки Альф отмахнулся от всех предложений помочь и стал убирать со стола.
— Мне кажется, дамы, вам есть чем заняться, — заметил он.
Конни привела Рут в маленькую комнатку в другом конце коридора, где стояла швейная машинка. Посреди комнаты был установлен портновский манекен, задрапированный мягким розовым атласом.
— Это подвенечное платье для дочери моей соседки.
— Очень милое.
— Да, но ткань ужасная. С ней вообще нельзя допустить ни одной ошибки. — Конни отодвинула манекен к стене. — Ладно, давайте закроем дверь и посмотрим на ваши платья.
— Спасибо. Они чистые. Но я не знала, надо ли их гладить, и все равно погладила. Надеюсь, это было правильно.
Рут протянула Конни пластиковый пакет:
— Вы просто не представляете, как много это значит.
Конни вынула из корзинки еще два платья и выложила на стол:
— Контрабандный вынос униформы оказался делом непростым, но мне удалось спереть два рваных, так что, если получится, мы добавим немного спереди и спрячем вставки под передником.
