Но потом настали тяжелые времена. Злая судьба обрушилась на этих славных людей. Они боялись больше не увидеть тех, кого так любили. А потом их пыталась одолеть свора дикарей!
Но в самые суровые испытания они, поддерживаемые искренней верой в Провидение, которую ничто не могло разрушить, никогда не теряли присутствия духа.
Наконец наступили счастливые дни, и зло уже никогда не будет угрожать второй родине двух семейств.
В настоящее время Новая Швейцария — процветающая колония, и только из-за своих небольших размеров не может принять новых поселенцев. Ее разнообразные товары находят сбыт как в Европе, так и в Азии благодаря близости к Австралийскому материку, Индии и нидерландским владениям. К счастью, самородки золота, найденные братьями близ реки Монтроз, встречались крайне редко, и колония таким образом избежала наплыва золотоискателей, оставляющих после себя только разруху и нищету!
Встреча семейств Церматт и Уолстон и брачные узы, связавшие их детей, — это не случайность. Так было угодно Небесам. Бабушки и дедушки Церматтов и Уолстонов продолжали жить в своих внуках. Один лишь Жак, как он об этом не раз заявлял, не женился, зато имел множество племянников и племянниц, забиравшихся ему на колени. Таким образом, свое главное призвание — быть превосходным дядюшкой он выполнил.
Острову обеспечено процветание на долгие годы, и, хотя он считается колониальным владением Великобритании, английское правительство в честь семьи Церматт решило не менять его первоначального названия — Новая Швейцария.
«Я МЕЧТАЮ О ЧУДЕСНОМ РОБИНЗОНЕ...»
Золотая пора детства... Сколько счастливых моментов дарит она человеку! И как много определяет в дальнейшей жизни... Почти два века назад нантский мальчишка Жюль Верн, не слишком способный к точным наукам семинарист Сен-Донатьена, зачитывался книжками о приключениях. Нант — портовый город, а потому маленького Жюля особенно привлекали рассказы о мореплавателях. Он не расставался с популярным в то время альманахом «Знаменитые кораблекрушения» — настоящей энциклопедией морских трагедий, составленной по большей части из воспоминаний бывалых людей, переживших минуты смертельной опасности.
К таким захватывающим дух историям «морских волков» добавлялись и сочинения литераторов. Особенно подросток выделял робинзонады — повествования путешественников, оказавшихся в одиночестве посреди дикой природы, чаще всего — на необитаемом острове. Разумеется, юный Жюль был знаком с переводом бессмертного романа Даниеля Дефо, но в начале XIX века во Франции появилось множество подражательных робинзонад, так сказать, галльского производства: «Двенадцатилетний Робинзон» мадам Малле де Больё, «Робинзон в песках пустыни» мадам де Мирваль, роман с аналогичным названием Ж. Шампаньяка, «Приключения Робера-Робера» Луи Денуайе, «Ледовый Робинзон» де Фуйне, «Эмма, или Девичий Робинзон» мадам Вуалле... На склоне лет, в предисловии к роману «Вторая родина», маститый писатель признается: «“Робинзоны” были книгами моего детства, помню их как сегодня. Частое перечитывание закрепило их сюжеты в моей памяти... Без сомнения, тяга к приключениям инстинктивно вывела меня на дорогу, по которой я и должен был когда-нибудь пойти»[271].
Среди эпигонских и довольно посредственных произведений мировой робинзонады выделялся «Швейцарский Робинзон», изданный в 1812 году в Цюрихе Йоханном Рудольфом Виссом. Правда, у этой книги было два автора. Историю о деятельной швейцарской семье, пережившей кораблекрушение и мужественно борющейся с трудностями жизни на необитаемом острове, сочинил священник Йоханн Давид Висс (1743—1818) — отец Йоханна Рудольфа. Каждый вечер пастор собирал своих детей и рассказывал придуманную за день новую историю о спасшихся с гибнущего корабля. Истории эти изначально не предназначались для печати. Видимо, придумывались они без какого-либо четкого плана, изобиловали длиннотами, повторами, а то и противоречиями. Помимо занимательности изложения пастор (а был он, по-видимому, недюжинным рассказчиком) преследовал еще и очевидные дидактические цели, которые позднее будут сформулированы в самом конце книжного издания «устного романа». Уроки автономного выживания спасшихся при кораблекрушении людей Висс-отец сводил к трем постулатам: непоколебимой вере во всемогущего Бога, кипучей созидательной деятельности и многосторонним знаниям, пусть даже полученным случайно. По мнению автора, выполнение трех вышеперечисленных условий поможет каждому не только на необитаемом острове, но и в любой жизненной ситуации.
Пастор Висс призывает читателей отказываться от ложной идеи приобретения только «полезных» (как кажется на данный момент) знаний и навыков. Духовный наставник простых прихожан заканчивает свой рассказ впечатляющим призывом: «Учитесь! Учитесь, молодые люди! Знание — это сила, знание — это свобода, умение — это счастье. Откройте свои глаза и разглядывайте этот чудесный мир».
Подобный призыв звучал особенно убедительно после рассказа о том, как теоретические познания и практические навыки побеждают и злой рок, и неблагоприятные обстоятельства, как они помогают найти выход из самых, казалось бы, критических положений.
