Швейцарские горки - [40]

Водитель-охранник-порученец Матвей, присланный Грибом, все-таки немного покатал их по бернским пригоркам, проверяя, нет ли слежки, и, наконец, доставил к небольшой вилле на окраине. Улочка практически не отличалась от той, на которой жила Женя…

Ледников подумал, что, конечно, надо было бы давно связаться с ней…

Товарищ Гриб ждал их в небольшой комнате с задернутыми шторами.

Именно товарищ — назвать его господином язык не поворачивался. А похож он был больше всего на великого актера Леонова — лысый, весь округлый медвежонок Винни Пух. Совсем нестрашный.

— Роман Аркадьевич, у вас как тэт-а-тэт намечается? — поинтересовался Немец, изображая из себя тактичного джентльмена.

— Нет, никаких тэт-а-тэтов не будет, — сразу вмешался Ледников. — Разговаривать будем втроем.

— А кто против? Кто против-то? — удивился Гриб. И добавил укоризненно: — Юрий, за кого вы меня тут выдаете? Разумеется, нам с Валентином Константиновичем скрывать от вас нечего. И в голову не приходит.

— Тогда я тут посижу, — благожелательно протянул Немец, валясь в кресло, стоявшее в углу. — Послушаю, подумаю…

Ледников и Гриб устроились на стульях у стола.

— Так, с чего начнем? — потер пухлые ладошки Гриб.

— С ваших полномочий, — сурово сказал Ледников.

Гриб от неожиданности даже ладошки опустил.

— Что вы имеете в виду?

— Насколько я понимаю, вы хотите мне что-то предложить. Вы делаете это по поручению соответствующих органов и вашего руководства или в порядке частной инициативы?

Немец засмеялся в своем углу.

— Что, Роман Аркадьевич, это вам не мной крутить? Я-то человек безответный, забитый, а с этим господином такие штуки не проходят. Новая генерация!

Гриб посуровел.

— Валентин Константинович, — чуть ли не официально обратился он к Ледникову, — если вас так интересует эта проблема, я вам все, конечно, объясню. Но сначала мне хотелось бы поговорить о ситуации, в которой мы все оказались.

— Мы? — демонстративно переспросил Ледников.

— Да — мы. Мы ведь с вами граждане России.

— Кто бы спорил.

— Вы представляете себе последствия выдачи экс-министра атомной энергетики американцам? — у Гриба было суровое, даже насупленное лицо. — Вы знаете, зачем это им нужно? Зачем затеяна вся эта операция? Операция, в которой задействованы такие силы?

Ледников, конечно, многое себе представлял, но решил дать собеседнику высказаться. Правило, которому он всегда следовал неукоснительно. А в запутанных ситуациях тем более. И потому осведомился:

— Что вы имеете в виду, говоря о силах, которые за этим стоят?

— А вы думаете, несколько миллионов долларов, в хищении которых американцы обвиняют Абрамова, это и есть подлинная причина, по которой министр юстиции США подписывает документы о экстрадиции!?.. Эти жалкие миллионы в Америке — уровень городской полиции. Да и то если городишко небольшой.

— Пожалуй. Однако это ситуацию не меняет. Кто бы ни расследовал дело, экстрадицию все равно будет требовать Министерство юстиции США, — вежливо согласился Ледников. — Поэтому, хочу узнать — что же из этого следует?

— Допустим, но дело совсем в ином. Могу вам напомнить. Абрамов, будучи министром, добивался возрождения атомной энергетики в России. Искал для этого средства. Например, еще с советских времен существовало соглашение с Ираном, в котором предусматривалось создание там исследовательского реактора. И Абрамов искал возможности эти заказы выполнить, чтобы с их помощью спасти отрасль. Он договаривался с Китаем, Индией… Он здорово раздражал всем этим американцев. А вы знаете, как они обходятся с непослушными и несговорчивыми?

— Представляю.

— Их устраняют. Убирают с дороги, — решил все-таки уточнить Гриб. — И, между прочим, за его отставкой явно торчали американские уши.

— Допустим. Но это все было в прошлом. Вы хотите сказать, что сейчас, когда Абрамов уже не министр, они хотят его додавить? Зачем? — сделав удивленное лицо, начал блефовать Ледников, желая выудить дополнительную информацию, подтверждающую одну из его основных версий происходящего. — Показать, что бывает с теми, кто был против них? Воля ваша, но это слишком похоже на художественный вымысел.

— Но для чего тогда они делают это именно сегодня! — спокойно возразил Гриб. — Возможно вы и правы… Но может быть, есть у них и иная цель. Зачем-то он им понадобился именно сегодня. История с американскими претензиями к нему давняя и, казалось, давно забытая. В Швейцарии он бывал до этого — и не возникало никаких проблем. И вдруг! Арест! И запрос американской прокуратуры заранее готов, и швейцарцы днем и ночью бдят… Вам это не кажется подозрительным?

— Кажется. Но цель?

— Валентин Константинович, а вы хорошо подумали над той фотографией, что вам прислали в подвал? Зачем вам ее прислали?

— Больше всего я размышлял о том, кто ее прислал?

— Теперь поняли?

— Очевидно — вы.

— Ну, не я лично. Такие подвиги мне уже не по летам. Но это наш человек вычислил, куда вас запрятали, передал вам фотографию для того, чтобы вы не скучали, а думали на досуге. А потом, когда представилась возможность, отключил охранника и открыл дверь вашей камеры.

— Уж не Матвей ли это был?

— Неважно, — ушел от ответа Гриб.