Швейцарские часы - [24]

Сникерс, естественно, хотел побыстрее скрыться из города, но недопустимо же оставить несколько работающих приборов в руках Джека Стоуна, КНО и ФБР. Рано или поздно простой секрет будет разгадан, и тогда у Сникерса останется немного шансов, чтобы не просто осуществить свои планы, но и остаться в живых. Такие опасные свидетели никому не нужны. От них обычно избавляются.

Преступники подошли к дверям. Уильям активировал электронный ключ. Двери медленно открылись. Дальше по коридору их ждал неслабый пост охраны. Это не тюремщики, это специально отобранные профессионалы, которым доверяют самые важные правительственные объекты. Профессор знал об этом.

Моника подошла первой и вежливо попросила ключи.

— Ключи от лаборатории, пожалуйста.

— А где доктор Стоун? Мы уполномочены выдавать ключи только ему. И лично в руки.

— Сейчас подойдет. Кстати, вот он, вы, разве, не узнаете?

Сникерс, который все предусмотрел, снял верхнюю одежду с руководителя и накинул поверх тюремной. Издали трудно было отличить его от Стоуна.

— Пожалуйста, возьмите.

Видимо, сведения о неуспехе вчерашнего эксперимента каким-то образом проникли и в ряды охраны. Поэтому бдительность немного ослабла. Чего охранять-то? Мартышек и часы?

Моника взяла ключи, и тут охранник почувствовал: происходит что-то неладное. Еще не поняв, что же вызвало тревогу, он выхватил пистолет и направил дуло в грудь девушки.

— Положите ключи и отойдите, это не Стоун! Кто он?

Поздно приятель спохватился, поздно! Сникерс перевел стрелки на своем «Хроносе», бросился к Монике и повалил ее на пол. В этот миг секьюрити выстрелил.

Уильям видел выстрел. Он даже видел пули. Маленькие аккуратненькие цилиндрики, летящие прямо в них. Ну и что с того? Нужно просто перекатиться немного в сторону, и цилиндрики опустятся левее, сообразил Сникерс, не причинив нам вреда. Ведь их скорость меньше моей.

Выполнив этот несложный прием, профессор встал и выстрелил сам. Он не промахнулся. Однако следует действовать еще быстрее. Переведя стрелки на час назад, профессор и Моника открыли лабораторию.

Сникерс бегал по кругу и лихорадочно сгребал «Хроносы» в заранее приготовленный кейс. Сирена тревоги молчала, пока молчала.

Моника внезапно ощутила что-то вроде угрызений совести. Сколько людей уже пострадало, а минуту назад погиб совсем молодой парень. Внезапно возникшее чувство вины повлекло за собой на первый взгляд плохо объяснимый поступок. Заховская  вошла в ближайший сектор-кабинетик и вскрыла дверцу аквариума. Несколько зеленых мартышек вырвались на волю. В лаборатории воцарился хаос. Обезьяны носились по лаборатории, перескакивая из сектора в сектор, скакали по рабочим столам, раскачивались на светильниках и отвратительно визжали от радости. Дорогостоящее оборудование летело на пол. Создавалось впечатление, что они, как могли, мстили ученым за своих замученных сородичей.

В довершение разгрома в здании погас свет. Преступники, потеряв несколько мгновений, вышли из лаборатории, сопровождаемые верещавшими зелеными мартышками. Ни Сникерс, ни Заховская не заметили, что на лапе одной из них красовались швейцарские часы «Роллекс».

Уходили через метро. Этим вечером машинист одного из поездов увидел незабываемое зрелище. Рабочая смена подходила к концу. Вдруг свет локомотива выхватил из темноты идущую вдаль парочку. Это были Он и Она. Мужчина и Женщина. Уильям и Моника.

Машинист испугался, что может их сбить. Но хотя скорость электропоезда — шестьдесят миль в час, счастливую парочку — он даже  со спины видел, как они счастливы — электричка так и не догнала. Непонятно почему, но локомотив отставал. Минута-другая, и прожекторы станут выхватывать из темноты только блестящие параллели рельсов.

А профессор, человек, не лишенный романтики, медленно шел по рельсам, держа спутницу под руку. Когда электропоезд осветил их фарами, он произнес:

— Остановись мгновенье, ты прекрасно.

Любовники обернулись, помахали рукой машинисту и, не торопясь, продолжили свой путь. Долгий путь, освещенный далеким, отстающим от них электрическим светом.