Шутка - [38]

Гизелла молчала.

— Я же просила прощения. Мы с Кертисом и подумать не могли, что все так обернется. Правда. Вот уже две недели я хочу объяснить тебе, что мы пытались свести вас — наших лучших друзей. Мы знали, что вы с Митчем будете отличной парой.

Гизелла отвернулась. При упоминании его имени она почувствовала пустоту в душе и приступ удушья.

— Отличная пара? Мне кажется, вы ошибаетесь.

Анита покачала головой:

— Нет, все именно так. Митч сейчас находится в таком же жалком состоянии, что и ты.

В душе Гизеллы вдруг затеплилась надежда. Она дотронулась пальцами до своих губ.

— Правда?

— Кертис говорит, что он очень подавлен.

— Кстати, о Кертисе… — Гизелла наклонилась и положила руки на стол, подражая отцу. — Почему я никогда раньше его не встречала? Мы ведь с тобой дружим с детства. Я знаю всех в твоей семье, но его никогда не видела. Как это странно!

— Вообще-то он мне не двоюродный брат. — Анита прикусила губу. — Как тебе сказать?.. Просто так я его представляю своим друзьям.

— Почему?

— Ну, он… Кертис такой… особенный. Точно. Он очень отличается от всех.

Гизелла продолжала давить:

— Чем же?

— Джи-Джи, поверь мне на слово… Кертис — непредсказуемый: то очень весел, то груб, резок и неприятен. Поэтому я, как правило, ни с кем его не знакомлю, да мне это и не нужно. Своим поведением он может смутить кого угодно.

— А-а, теперь понятно. Ты так же ведешь себя со мной. Мне кажется, что он идеально подходит тебе и твоей семье.

Гизелла выпрямилась, скрестив руки на груди.

— Я что, такая же невыносимая? — спросила Анита, посмотрев на подругу своими большими глазами. И Гизелле ничего не оставалось, как перестать дуться на нее. Уже три недели она сердилась на Аниту, не принимала от нее никаких утешений и извинений. И она добилась своего. На Аниту было жалко смотреть. Она чувствовала себя так же, как Гизелла.

Впервые за несколько недель Гизелла улыбнулась:

— Нет, ты очень хорошая подруга. Извини, что я тебе нагрубила, Анита, я просто не знала, — она прокашлялась, — что от любви так страдают.

Анита плюхнулась в кресло перед столом Гизеллы.

— Послушай, Джи-Джи, ты места себе не находишь, да и Митч тоже. Почему бы вам все не уладить?

В глазах Гизеллы заблестели слезы.

— Поверь, из этого ничего не получится. Митч не простит меня. У него есть на это свои причины. И я его не виню.

— Давай я с ним поговорю.

Гизелла подвинулась на край кресла.

— Нет! Ни в коем случае. Ты со своей инициативой уже и так много натворила, спасибо большое. И потом…

Жужжание устройства внутренней связи прервало ее.

— Мисс Грант, звонил ваш отец. Срочно зайдите к нему в кабинет. Прямо сейчас.

— Интересно, что ему надо? — простонала она.

С тех самых пор, как Гизелла покинула Парадайз-Ки, она пыталась избегать отца. Бесполезно. Теперь он казался более властным и требовательным, чем прежде.

По связи снова раздался голос:

— Мисс Грант?

Она вздохнула и нажала кнопку.

— Мари, скажите ему, что я сейчас приду.

Анита изобразила некое подобие озорной улыбки, и Гизелла посмотрела на нее, прищурившись.

— Чему ты ухмыляешься?

Глаза Аниты невинно расширились.

— Да так…

Она встала со своего кресла и попросила:

— Позвони мне, когда выберешься из медвежьей берлоги.

— Анита…

Гизелла встала и направилась к подруге, но Анита уже исчезла.

Через несколько минут Гизелла была готова к неприятной беседе с отцом и постучала в дверь его кабинета.

— Войдите! — раздался грозный голос. Она сделала глубокий вдох и открыла дверь.

— Папа, ты хотел меня видеть?

Он взглянул на нее, подняв глаза от бумаг на столе, и указал на стул:

— Садись.

Она села. Наступила тишина. Гизелла заерзала на месте. Наконец отец закрыл файл, к которому было приковано все его внимание.

— Я хочу, чтобы ты отправилась на Парадайз-Ки и проследила за тем, как подрядчики выполняют мои указания по ремонту.

— Но, папа…

Джордж Грант продолжал, словно не слышал ее возмущения:

— И удостовериться, что остров убран и ему возвращен прежний вид.

Она вскочила с места.

— Отец, я не могу туда поехать.

Он посмотрел на нее взглядом, не терпящим возражений.

— Почему? Я уверен, что здесь от тебя никакого толку. На острове ты можешь принести больше пользы.

На какое-то мгновение его лицо смягчилось.

— Кроме того, Джойс настаивает, что тебе нужен еще один отпуск. Да я и сам вижу, что ты выглядишь изнуренной.

Он откашлялся.

Гизелла упрямо подняла голову.

— Я не поеду.

— Что ты сказала?

Она проглотила слюну.

— Я поеду только при одном условии.

Отец зло посмотрел на нее:

— Я не собираюсь устраивать здесь обсуждения.

— Однако тебе придется это сделать. — Она замолчала, чтобы до него дошла вся серьезность ее слов. — Если ты можешь требовать, то и я могу.

У него в глазах появился странный блеск. Гизелла не поняла, был ли то гнев или восхищение.

— Продолжай.

— Если ты настаиваешь на том, чтобы я отправилась на Парадайз-Ки, я требую, чтобы контракт со студией Салливана был возобновлен.

Она сказала это, почувствовав силу, исходящую откуда-то изнутри. Теперь, затаив дыхание, она ждала, как отец придет в ярость.

Джордж Грант повернулся и посмотрел в окно. То, что произошло дальше, потрясло Гизеллу до глубины души.