Шустрые ребята - [40]

местного сеньора, графа де ляфер, которому по приказу прежнего

короля подчинялись все южные провинции государства, в том числе

Гасконь и Прованс. Сам он, как и ее отец, базировался в Гаскони и, более того, их поместья граничили друг с другом. Но и он не смог ничем

помочь своему преданному вассалу в свалившемся на него горе. Ведь

в те времена отец негодяя был всесильным фаворитом короля. Тогда

барон больше не надеясь на правосудие, решил покарать негодяя сам, и это ему вскоре удалось. он без жалости заколол наследника рода

Бугоньи на дуэли. Но и сам поплатился за это. Его бросили в Бастилию, где он в скором времени до смерти был замучен герцогскими

прихлебателями. Монарх же, как и предполагалось, сквозь пальцы

посмотрел на это дело. Ни о каком служебном расследовании не могло

быть и речи. Вот тогда-то будущая графиня и решила посвятить себя

оккультизму. она надеялась настолько преуспеть в этом, чтобы впоследствии, применив свои знания на практике, суметь вернуть своих

близких с того света. И лишь совсем недавно она окончательно поняла, да и то после многих длительных бесед с метром Рогоном, что сделать это практически невозможно. Для этого в дело должен вмешаться

сам злой дух. А его, как уверял все тот же Рогон, в действительности

не существует. И единственное, что она могла теперь сделать, это насолить старому герцогу, как можно сильнее. И ее дорогой Рогончик

подсказал ей, как это сделать.

Племянник герцога де Бугоньи, граф де Гиз, был юношей приятной наружности осьмнадцати лет отроду. Его отец, брат умершей

супруги герцога, был человеком необузданных страстей и поэтому, когда он, можно смело сказать, разорился окончательно, отдав остатки своего имущества в уплату карточных долгов, а сам отправился

108

II. Страшненькие рассказики

на войну с Испанией, где и сгинул бесследно, герцог, уже к этому

времени ставший вдовцом (герцогиня не перенесла смерти горячо

любимого сына), взял его отпрыска к себе. И надо отдать ему должное, обходился с ним хорошо. А когда тот достиг совершеннолетия, то есть

шестнадцати лет, сделал своим наследником.

они познакомились на одном из ее балов. он сразу обратил на нее

внимание. А когда она сама, первая, пригласила его на танец, и вовсе растаял. Да и разве мог бы восемнадцатилетний ягненок спастись

от зубов двадцатишестилетней волчицы. Скоро уже почти весь бомонд шушукался по поводу их взаимоотношений. Кое-кого это огорчало, особенно одиноких мужчин, ибо они и сами имели на нее виды. Но в основном, общество радовалось тому, что она все-таки не побоялась дать отпор самому всесильному шефу полиции. Ибо насколько мы открыто раболепно преклоняемся перед сильными мира

сего, в тайне настолько же их горячо и ненавидим. Нельзя сказать, чтобы весть о кончине старого герцога так уж и потрясла высший

свет. Но в том, что это известие его все же всколыхнуло, сомневаться не приходилось, потому как буквально уже на третьи сутки после

того, как это стало известно, по дворцу поползли всякие нехорошие

слухи типа того, что старик не умер своей смертью и это, несмотря

на сверхпочтенный возраст, а был попросту отравлен! И сделал это, ясное дело, тот, кому это было выгодно, а именно наследник герцога, граф де Гиз. Вначале король игнорировал подобные бредни но потом

они достали его настолько что он поручил Рогону расследовать данное дело. И как ему того ни хотелось, Рогону все же пришлось этим

заняться.

Перво-наперво он вызвал к себе тайком графиню для приватной

беседы. он хотел убедиться насколько крепко ее алиби. она откровенно успокоила его сказав, что граф принял подобное решение сам.

«Выходит, они его все-таки отравили», — подумал Рогон. Но вслух

сказал совсем иное:

— Дорогая, а я и не сомневался, что ты к этому непричастна. Единственное, чего я боюсь, это, чтобы он под пытками не указал на тебя, как на соучастницу.

— Что ты, милый, он меня никогда не выдаст.

— Ну, тогда все в порядке! Прости, любимая, но я обязан арестовать его, иначе король не простит мне подобной оплошности.

— Рогон, а если это всего лишь досужие слухи и герцог умер своей

смертью?!

109

Сергей Редькин. Шустрые ребята

— Чего-то я тебя не пойму. Неужели и ты от меня отвернулась, предпочтя этого юного бездельника?!

— А вот это мне от тебя действительно больно слышать! Хорошо, поступай, как знаешь.

Когда юного графа допросили с пристрастием по методу господина Рогона, он, наконец, сознался в содеянном. И так как теперь

все улики были налицо, его решено было казнить через отделение

головы от туловища принародно на площади близь собора Парижской

Богоматери. Когда действо свершилось, Дьяволе, находящаяся в ложе

почетных гостей, малость всплакнула потому, как ей определенно стало жалко этого молодого человека. Спустя примерно полгода после описанного события, Дьяволе

Шавуи и барон Рогон де Брисак сочетались законным браком. Это никого не удивило, в том числе и самого монарха. Ведь не зря же бытует

поговорка, что деньги определенно достаются тому чаще, кто имеет

больше власти.

Хотя Дьяволе и понимала, что от такого человека, как Рогон нельзя

ожидать чего-либо сверхъестественного в интимных отношениях, откровенное пренебрежение супруга к своим основным обязанностям