Штык - [39]

— Может, тогда отдадите мне те, что раньше брали, зачем вам двое? — с надеждой спросил он. Штык проигнорировал его просьбу и взглянул на часы. Третий компас показывал направление отличное от первых двух. И прямо на глазах у Алексея все три стрелки практически одновременно изменили свое положение, но, как прежде, указывали в разные стороны.

— Замечательно, — протянул Алексей, отпустил руку Хомяка и вперился взглядом в лес перед собой.

Совершенно некстати начал накрапывать мелкий противный дождь. Вокруг высились огромные, тёмно-зелёные, неестественно тонкие ели с кривыми верхушками. Впереди отчетливо просматривалась огромная грязная лужа, вольно раскинувшаяся поперек их пути сколько хватал глаз. Ситуация во всех смыслах сложилась тупиковая. Куда теперь идти и что делать, Штык не представлял. Генералы выжидательно смотрели на него с двух сторон, и он вдруг понял, что чувствует ответственность за этих людей.

— Значит, так, — принял наконец решение Штык. — Объявляю привал и приём пищи. Буль, найди большое дерево, и чтоб под ним не капало. И оборудуй временный лагерь. Хомяк — готовишь обед.

Буль помедлил, заискивающе глядя на командира.

— Что? — спросил Алексей.

— Часы, — почти смущённо вытянул руку «ефрейтор», — если они вам больше не нужны…

Штык закатил глаза и сунул часы в раскрытую ладонь генерала. Буль тут же оживился, завертел головой и, вытянув шею, как охотничья собака, бросился выполнять приказ. Хомяк пожал плечами и медленно побрёл за ним.

— И костёр разведите! — крикнул вслед бойцам Штык.

Дождь продолжал моросить мельчайшей, практически незаметной глазу водяной пылью. Небо стало ниже и темнее. По вершинам деревьев по-хозяйски прошёлся ветер.

На душе у Алексея было муторно и тоскливо. Блестящий план по быстрой эвакуации из Зоны очередной раз провалился, но хуже всего, что никаких свежих идей на эту тему, в голову больше не приходило. Оставалось только идти куда-нибудь, стараясь выдержать одно направление, и надеяться встретить кого-нибудь, кто сможет им помочь. Либо удастся выйти к границе Зоны совершенно случайно, правда, на это он не особо рассчитывал.

Штык ещё раз осмотрелся, вслушался в тихие звуки вокруг и зашагал по следам своих «солдат».

16

Под широкой разлапистой елью, на ковре из старой сухой хвои, у небольшого костерка, они провели не меньше часа. Горячая еда и неплохая «крыша» над головой лишали последних устремлений выйти под противный холодный дождь и двигаться куда-то в неизвестном направлении.

Штык снял ботинки и с наслаждением шевелил голыми пальцами на ногах, одновременно примериваясь, как перемотать портянку, чтобы нога снова оказалась завернута в чистый участок ткани.

— Еды ещё на три дня — не больше, — грустно сказал Буль, тщательно проверив содержимое обоих рюкзаков. — И это без полдников.

— Если урезать пайку — хватит на дольше, — спокойно отреагировал Штык. — А ты что, месяц тут сидеть собрался? Собирай вещи — через десять минут выходим.

— А может, ещё посидим? — заныл Буль, когда Штык решительно поднялся ноги. — Дождь ведь на улице! Смотрите, какой сильный стал!

— Ефрейтор, — холодно сказал Штык. — Ты начинаешь меня неприятно удивлять. То ноешь, что тебе еды мало, то сидеть под деревом неизвестно сколько собираешься. Сюда тебе никто еду не принесет. Пять минут на сборы. Время пошло!

Дождь преобразил окружающий мир почти до неузнаваемости. Он не падал сплошной стеной, как это было принято там, в обычном мире, а, казалось, жил своей собственной жизнью. То, что в Зоне представляло угрозу для людей, не «церемонилось» и с дождевыми каплями, заставляя их двигаться по самым замысловатым траекториям. Большинство аномалий были теперь отчетливо видны, и эта феерическая картина заставила Штыка забыть почти обо всем на свете.

Дождевые струи то тут, то там сходились в тонкие пучки, стекали по невидимым аномалиям, дробились в мелкую водяную пыль, кое-где кружили красивые хороводы, создавая впечатление водяных воронок, невесть как занесенных из бурной реки в сумрачный покой серо-зелёного леса, а в одном месте водяные брызги вдруг поворачивали по крутой дуге от земли и летели обратно, навстречу свинцовому небу.

Раздвинув тяжёлые еловые лапы, Штык выбрался на открытое пространство и как следует осмотрелся. В нескольких направлениях можно было идти достаточно прямо, без риска встретиться с хорошо видимыми теперь аномалиями. Вот бы никуда не ходить, а как можно дольше любоваться неожиданным водяным представлением, устроенным Зоной для своих обитателей.

— Мой генерал, — осторожно сказал сзади Буль. — Вы бы капюшончик на голову набросили. Зачем с мокрой головой ходить?

Штык глубоко вздохнул, с трудом отрываясь от завораживающего зрелища, оценил готовность своих «бойцов» и показал пальцем туда, где среди деревьев вроде бы наметилась длинная, уходящая вдаль прогалина:

— Идём туда. Если там старая просека — по ней и пойдём. Куда-нибудь тогда точно выйдем.

Огромная лужа, заставившая их остановиться на привал, осталась справа. Дождь впереди падал сплошной равномерной пеленой, демонстрируя отсутствие аномалий, но Штык всё равно отправил Хомяка в авангард, здраво рассудив, что осторожность в их положении — главная добродетель. Капюшон Штык всё же натянул на голову.