Штурманок прокладывает курс - [146]
Ночью мне позвонил Лемп:
— Ваш человек уже направлен сюда. Прибудет транспортом «Трансильвания» в четырнадцать часов.
— Хорошо. Приеду за ним на судно. Пусть ждут меня.
Спал я тревожно. То слышались шаги в коридоре, то скрип двери соседнего номера. Я вышел в коридор, подошел к двери Анни. Тихо. Но я знал, что она не спит.
Около десяти часов утра я уже был у Ральфа.
— Только что хотел звонить вам, — сказал подполковник. — Получено сообщение агента Жоржа: через четыре дня выходите в море. После высадки Динглингера в той точке, которую он укажет (даже Ральф не знал, куда направляется Готфрид!), подводная лодка пойдет к мысу Кодор.
Кодор — километров на пятнадцать южнее Сухуми! Ну что ж, глубины там порядочные, можно подойти чуть ли не к самому берегу в подводном положении. Конечно, если допустят наши.
Ральф показал мне на карте точку высадки. Здесь между тремя и четырьмя ночи нас встретит в условленном месте Жорж. Корабль будет ждать полтора часа. За это время нужно передать группу Жоржу, получить от него информацию и возвратиться.
— Что и говорить, дело опасное! — вздохнул Ральф и протер очки замшевым платочком. — Такая у вас работа.
«Да, такая моя работа, — подумал я. — Только бы возвратился Дмитреску...»
Ральфу я сказал:
— Сегодня посмотрю этих русских из кадров абвера. Потом ими займется Франц.
Закрепленная за мной машина ждала у подъезда. Я поехал в магазин «Лувр» и там сразу же увидел энергичного продавца с серебряным зачесом и крашеными усиками. Девушки-продавщицы вертелись под его придирчивым взглядом, как мухи вокруг лампочки. Одна из них узнала меня:
— Домнул, вот герр офицер приходит к нам уже в третий раз, но, к сожалению, ему ничего не нравится.
Серебряный пробор приблизился с легким поклоном:
— Постараемся вам помочь, герр корветен-капитан.
— Мне нужен костюм из шерсти Виндзор...
— Простите, вы имеете в виду английскую ткань уиндзер? — спросил продавец. — Такой костюм у нас имеется...
Непрерывно болтая и расхваливая свою фирму, он отвел меня в примерочную кабину.
— Я сам обслужу покупателя.
Пока я примерял костюм, он записал на своем крахмальном манжете время и координаты высадки. Мы договорились, что оторванный уголок на этикетке костюма будет означать: наши извещены.
— Великолепно, герр корветен-капитан! Весьма к лицу.
— Хорошо, беру! — И, уже выйдя из кабины, небрежно бросил через плечо: — Завтра доставьте покупку в отель «Карол».
Теперь можно было ехать в порт. Стоя у парапета, я думал о предстоящей встрече. Неужели смогу руками Лемпа освободить первого моего командира?
«Трансильвания» вошла в гавань. Два тральщика охранения остались на внешнем рейде. Наверно, судно примет груз и тут же пойдет дальше. Может быть мне уже не полагалось волноваться ни при каких встречах, но сколько же можно швартоваться? Телегой вам управлять, а не судном! Вот, пожалуйста, бросательный конец упал в воду. Мазила!
Наконец транспорт ошвартовался. Я поднялся на борт и предъявил свой документ вахтенному офицеру. Стоило немалого труда сохранить безразлично-презрительный вид. Только бы Шелагуров не выдал меня с первого слова!
Вахтенный проводил меня в каюту на корме. Машины работали. Через открытый иллюминатор доносились крики румынских грузчиков. Судно принимало какой-то груз, и на палубе было шумно. Я стал к иллюминатору, спиной к двери.
— Герр корветен-капитан, заключенный доставлен в ваше распоряжение!
Я не обернулся, процедил, не вынимая сигарету изо рта:
— Оставьте его здесь. Вызову вас, когда потребуется.
Захлопнулась дверь. Я задраил иллюминатор и повернулся.
— У комингса стоял старый человек в арестантской одежде. Редкие серо-черные волосы падали на глаза, в которых не было никакого выражения — одна усталость.
Я резко выкрикнул:
— Ваша фамилия, звание?
Он напрягся, как ржавая, но еще сильная пружина, подался вперед, сжал кулаки. Он узнал меня мгновенно, но, прежде чем он заговорил, я еле слышно произнес:
— Говорите как с немцем... Одно неосторожное слово — погибнем оба.
Мне хотелось кинуться к нему, расцеловать иссеченные морщинами щеки, покрытые седой щетиной. Но вместо этого я повторял, коверкая русские слова:
— Называйте ваша фамилия! Подходить ближе! Садиться!
Он сел за стол против меня. Губы его дрожали. Худые, темные руки сжимали подлокотники. Никто не видел и не слышал нас. Я обошел вокруг стола, взял его за руку. Он зажмурился, сквозь стиснутые зубы прорвался тихий стон.
Еще в лагере «Беньяка» Голованов рассказывал, как Шелагурова пытались завербовать в румынский флот. Уговаривали, потом мучили... Теперь он подумает, что я оказался слабее, надел эту шкуру для спасения собственной. Просто невозможно требовать от Шелагурова доверия после всех его страданий!
Он поднял на меня глаза, ставшие вдруг снова блестящими:
— Алешка, понял тебя.
Я сел за стол. Вперемежку с казенными окриками и ответами шел неуловимый разговор взглядов, междометий и тихих слов, будто шифровки летели сквозь враждебный эфир.
Мне нужно было сообщить ему пока очень немного: «Соглашайся идти в диверсанты. Скажи: понял, русские проиграли войну. Скажи — хочешь жить...» Через несколько суток мы будем говорить громко, не боясь ничего.
Роман Анненкова основан на личном боевом опыте. Спешившиеся моряки проходят всю войну, воюя в том числе и в дивизионе реактивной артиллерии. Сам автор был комсоргом у ракетчика-гвардейца генерал-лейтенант артиллерии А. И. Нестеренко, многими его чертами в романе наделён генерал Назаренко.
РассказыСодержание:Ровесник века. Ю. Анненков.В Кулундинской степи. С. Обмыш-Кузнецов.Битвы на рельсах. И. Курлат.На альпе. Амирхан Шомахов, перевод с кабардинского К. Семенова.Мальчик с Чукотки. Л. Данилов.Пятнадцатая весна. В. Морозов.Путь отважных. Михаил Коршунов.Раненая скрипка. В. Великанов.Дорога на Каменский хутор. А. Безуглов.Тридцать кругов. Ник. Суровцев.Ребята из Чин-Чина. М. Мосякова.«Герой умирает, но имя его живет». Э. Теосян.Поединок. Г. Юркина.Рисунок на обложке В. Панова.
Французский писатель Анри де Монфрейд (1879–1974) начал свою карьеру как дипломат во французской миссии в Калькутте, потом некоторое время занимался коммерцией — торговал кожей и кофе. Однако всю жизнь его привлекали морские приключения, и в 32 года он окончательно оставляет государственную службу и отправляется во французскую колонию Джибути, где занимается добычей жемчуга. По совету известного французского писателя Жозефа Кесселя он написал свою первую повесть «Тайны Красного моря» — о ловцах жемчуга, которая с восторгом была принята читателями, а автор снискал себе славу «писателя-корсара».
Об одном из походов подводной лодки «Северянка» во время Великой Отечественной войны.
В этой, с позволения сказать, книге, рассказанной нам З. Травило, нет ничего особенного. Это не книга, а, скорее всего, бездарная запись баек и случаев, имевших место быть. Безусловно, наглость З. Травило в настойчивом предложении себя на рынок современной работорг…ой, литературы, не может не возмущать цивилизованного читателя, привыкшего к дамским детективам, дающим великолепную пищу для ума. Или писал бы, как все, эротические рассказы, все интереснее. А так ни тебе сюжета, ни слезы, одно самолюбование. Чего только отзывы (наверняка купил) стоят! Впрочем, автор и не скрывает, что задействовал связи и беззастенчивый блат для издания своих пустых россказней.
«…Я развернулся и спустился обратно в каюту. В самом появлении каперов особой угрозы я не видел, но осторожность соблюдать было все же нужно. «Октавиус» отошел от причала, и я уже через несколько минут, когда корабль вышел на рейд, пожалел о своем решении: судно начало сильно валять, и я понял, что морская болезнь – весьма заразная штука, однако деваться было уже некуда, и я принял этот нелегкий жребий. Через полчаса стало совсем невыносимо, и я забрался в гамак, чтобы хоть как-то унять эту беду. Судно бросило якорь, и Ситтон приказал зажечь стояночные огни.
Молодой Годфрей Рэйнер поступает мичманом на английский военный корвет, который отправляется на поиски испанского судна, грабящего купеческие корабли и торгующего невольниками. Погоня за пиратами оборачивается началом долгой одиссеи, в которой абордажные схватки и кораблекрушения сменяются робинзонадой, полной экзотики и опасных приключений.За 30 лет своей литературной деятельности английский писатель Уильям Генри Джайлз Кингстон (1814–1880) создал более сотни романов, действие которых происходит во всех уголках земного шара.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фантастико-приключенческий роман «Третий глаз Шивы» посвящен работе советских криминалистов, которые на основе последних достижений современной науки прослеживают и разгадывают удивительную историю знаменитого индийского бриллианта, расшифровывают некогда таинственные свойства этого камня, получившего название «Третий глаз Шивы».
Роман «Фаэты» повествует о гибели пятой планеты солнечной системы из-за ядерного взрыва океанов, о судьбе уцелевших героев и их потомков.
«Полдень, XXII век». Центральное произведение знаменитого цикла братьев Стругацких о мире будущего. Шедевр отечественной (и мировой) утопической фантастики, выдержавший проверку временем — и сейчас читающийся с таким же удовольствием, как и десятилетия назад. Роман, который сами авторы называли книгой о «Светлом, Чистом, Интересном мире».