Штурм вулкана - [78]

— С чем? — лукаво улыбнулся Белов. — Что олигархов надо прижать или что лучше сделать их членами Совета Федерации?

— Я тебя не тороплю, — продолжал Введенский, игнорируя иронию в словах Белова, — подумай, поразмысли пару месяцев…

— А что, Зорин так и не объявился? спросил Белов. — У него ведь тоже есть акции комбината.

— Нет, — вздохнул Введенский, — пока не удалось его найти. Он бежал из собственного дома, как удалось выяснить, как раз накануне того дня, когда киллер застрелил Олега Алексеевича Рыкова. Вовремя улизнул, а то сидеть бы ему на нарах вместе с этой мразью Литвиненко.

Белов взглянул на часы и понял, что ему пора прощаться с генералом. Через полчаса встреча с Иваном, а потом самолет на Красносибирск. На прощание Введенский еще раз попросил его подумать относительно передачи акций комбината государству, намекнул, что президенту Батину такое решение пришлось бы по душе, а потом рассказал как бы невзначай про олигарха Берестовского, которого в результате операции ФСБ удалось вытащить из-за границы. Государство уже предоставило ему комфортабельный номер с телевизором и холодильником в Бутырке.

Белов намек понял, однако отнюдь не печальная необходимость расстаться со своим капиталом его расстроила. Ему стало обидно за свое дело, за людей, за рабочих, которые доверили ему свою судьбу. Ведь государствённый чиновник никогда не сможет вести свое дело так, как хозяин-предприниматель, без оглядки на выше стоящих. А значит, по большому счету, от этой повторной национализации в перспективе потеряют все — и рабочие, и государство, которое недополучит налогов на несколько миллиардов рублей.

Но бороться с Батиным, если он стоит за этим предложением, было бы бессмысленно. У государства тяжелая прокурорская задница, сядет и придушит ненароком. Белов обещал подумать, поразмыслить, но конкретного ответа не дал…,

После его ухода Введенский долго сидел и размышлял об их непростых отношениях. Когда-то, в начале их знакомства, Белов казался ему моральным уродом, патологическим типом с врожденной, склонностью к убийству и насилию. Он работал с ним, потому что получил задание от выше стоящих по служебной лестнице и как дельный и исполнительный офицер приказы обсуждать не собирался. Потом, общаясь с Александром плотнее, он узнал его лучше, и понял, что Белов в криминальной среде — человек посторонний, что судьба готовила ему совсем другой путь. Не потому ли руководство ФСБ именно его выбрало на роль агента влияния из сотен и тысяч российских братков? Там ведь, наверху, не дураки сидели! Вот только с управляемостью у Белова, как всегда, плохо. Очень плохо…

Совсем недавно Игорь Леонидович по-лучил доступ к закрытой информации, которая заставила его многое пересмотреть в своей жизни. Оказалось, он сам, как и Белов, вошел в число избранных, которым волей государства суждено было стать теми, кем они стали. В последние годы существования социализма, предвидя его крах, группа генералов от КГБ решила подобрать в среде молодежи талантливых руководителей. То есть, заменить в перспективе бездарных партийных боссов людьми новой генерации, полностью под-контрольных им, внедрить их во все сферы жизни и таким образом снова захватить утраченные командные высоты. Самое интересное, в самом начале этого списка, перед фамилией Белова, фигурировал сам Батин! А следующим после Белова был Введенский…

Кабан припарковал свой автомобиль на охраняемой стоянке, каких в столице разве-лось немало, и направился к подъезду своего дома. Он шел в прекрасном настроении, насвистывая и слушая, как хрустит снег под ногами. Стоянка, конечно, была далековато от дома, Кабан подумывал купить квартиру в какой-нибудь новостройке, чтобы гараж был в подвале. Загнал машину, поставил, на лифте поднялся — и ты в квартире. Никаких заморочек.

Дела у него шли хорошо. Конфеты, поставляемые в Красносибирск, приносили прибыль, а благодаря ловкости и оборотистости он все. увеличивал ассортимент поставляемой продукции— начал возить в город и другие продукты, оттого прибыль его росла. Сам жил на два города — то в Москве дела делал, то в Красносибирске. И там, и там прикупил себе по квартире.

После убийства Рыкова и задержании Кабаном киллера о нем писали газеты и рассказывали в телепередачах. Благодаря этому обстоятельству Белов, который все больше и больше становился лидером общественной жизни в Красносибирске, проникся к Кабану уважением и не стал выпихивать его из города. У них состоялся длительный разговор, в результате которого Кабан поклялся больше не вступать на тропу войны, заниматься только бизнесом, Белов ему поверил и оставил в покое. А сам занялся руководством комбината, фактический руководитель которого, Матвей Рыков, был деморализован и никакого авторитета на комбинате не имел.

А когда открылось, что все свои акции старший Рыков успел завещать Белову, то Матвей и вовсе потерял веру в себя и стал потихоньку спиваться. Но все завершилось хорошо — в результате выборов выиграл Белов, приспешники младшего Рыкова и старой Зоринской колоды стали спешно покидать город, освобождая место для предпринимательской деятельности Кабана. А уж он развернулся!