Штурм Черного Предела - [3]

Сержанты пристально посмотрели на Сципиона — одни по-товарищески кивнули, другие просто бросили на него стальные взгляды. Одним из таких сержантов был Арк Гелиос. Он был не из второй, а одним из избранных Агеммана, ветеран, который обычно ходил в тактических дредноутских доспехах терминаторов. Сейчас он сменил этот практически неуничтожимый, способный сокрушить танк комплект на обычные силовые доспехи — даже учитывая размеры стратегиума, тот был довольно непрактичным выбором. Если Гелиос и услышал спор сержантов и имел собственное мнение на этот счет, то не подал виду.

В комнате находился еще один космический десантник не из 2-й роты, и взгляд Сципиона остановился на нем. Воин, скрытый тенями, стоял у стены зала, там, куда почти не проникал свет люмосфер. Хотя фигура была окутана сумраком, благодаря улучшенному зрению Сципион разглядел лицо с седой бородой и патрицианскими скулами. Длинный камуфляжный плащ ниспадал с широких плеч воина, на нем не было доспехов, в отличие от остальных офицеров в стратегиуме.

Раньше Сципион даже не замечал его. Возможно, воин хотел, чтобы на него не обращали внимания. Он опирался на стену — хотя даже так казался настолько изготовившимся к бою, что это едва ли можно было назвать «стоянием» — в полнейшей бездеятельности, настолько неподвижный, что Сципион мог бы по ошибке принять его статую. Это был Телион, брат-сержант из 10-й, мастер-скаут, ветеран, переживший трех магистров ордена и наставник четырех нынешних капитанов. Ремесленники ордена еще не изготовили столько медалей и штифтов, чтобы уместить их все на лбу и груди сержанта.

Ледяной взгляд Телиона встретился с глазами молодого сержанта. Непроизвольно Сципион потупил взор.

— Ну? — поднажал Иул.

Не желая больше смотреть на внушительного Телиона, сержант перевел взгляд на последнего человека. Закованный в черный керамит, изукрашенный символами смерти и тщетности бытия, он стоял в одиночестве и казался не менее угрожающим, чем Телион.

— Нам повезло, что среди нас есть два столь благородных героя, — наконец сказал Сципион, решив ответить дипломатично. — Думаю, капеллан Орад лучше сумеет рассудить ваш спор.

Иул проследил за его взглядом и тут же умолк под неодобрительным взором капеллана. Орад уже много лет сражался вместе со 2-й ротой. Никто из боевых братьев не мог вспомнить, чтобы он когда-либо снимал свой череполикий шлем по крайней мере на людях. Ходили слухи, будто большая часть его лица была сожжена, разъедена биокислотой в сражении против тиранидов флота-улья Бегемот более века назад. Правда это или нет, но благодаря тому, что он всегда ходил в шлеме, капеллан приобрел устрашающую славу. У него был резкий, хрипящий голос, который только усиливался вокс-устройством в горжете, делая его чеканным и металлическим. Да, Орад всем своим обликом походил на грозного призрака.

Воцарившаяся тишина продлилась недолго. Мощные противовзрывные двери стратегиума разъехались в стороны, и из коридора хлынул мягкий охряный свет. В ширящемся ярком потоке возникли длинные и низкие тени. Командное отделение Сикария, Львы Макрагга, зашло в зал, и все офицеры как один встали.

Первым в стратегиум шагнул сержант-ветеран Дацей, сражавшийся бок о бок с капитаном во всех сражениях. Он потерял глаз во время осады Залатраса, и его бионический имплантат жужжал и щелкал, осматривая поднявшихся офицеров. Следом за ним из света возникли братья Прабиан и Вандий, на поясе Прабиана висели силовой меч и щит, Вандий же бросил взгляд на ротное знамя, которое он обычно нес в бой, и прошептал обет смиренности. Затем вошли Венатион, апотекарий 2-й роты, и брат Мальциан. Каждый из этих астартес был героем, описания их деяний занимали многие тома архивов ордена. Но даже все вместе они не смогли бы затмить отвагу того, кто появился последним.

Искренний и властный, с высоко поднятой головой, он словно пылал внутренним огнем. Величественный в своих мастерски изготовленных доспехах, созданных ремесленниками ордена после назначения Верховным сюзереном, Сикарий держал на сгибе локтя вычурный шлем, украшенный гребнем, который шел от правого к левому виску и символизировал старшинство капитана. На птеругах, свисающих с широкой набедренной повязки, красовался стилизованный герб ордена, бронированный же нагрудник украшали парчовые нити. Катон Сикарий шагнул в комнату, и собравшиеся офицеры, даже сварливый Иул, воспрянули духом при одном его виде. Магистр Стражи, Верховный сюзерен Ультрамара, рыцарь-чемпион Макрагга, великий герцог Талассара — Сикарий обладал множеством титулов, которые он обрел за славные деяния и победы на полях сражений. Но, честно говоря, по-настоящему он ценил лишь одно — звание капитана.

Сикарий по очереди посмотрел на каждого офицера и кивнул Арку Гелиосу как боевому брату другой роты. Капеллан Орад направился за капитаном, Львы Макрагга выстроились за ними шеренгой. Когда Сикарий остановился возле U-образного стола стратегиума, в точке, в которой почти соприкасались две дуги, он заговорил.

— Здравствуйте, братья, — его благородный голос был наполнен внутренней твердостью и неоспоримой уверенностью. — Пожалуйста. Присаживайтесь, — сказал он, и офицеры дружно подчинились. Львы присоединились к ним, заняв последние пустующие места. Лишь Орад и капитан остались стоять. Сципион заметил, что Телион даже не шевельнулся, не выказав ни единого признака уважения. Но между ветераном-скаутом и Сикарием нечто все же промелькнуло. Сципион ощутил это. Признание.