Штрафной удар - [6]

– Резонно, – сказал начштаба, не поднимая головы.

Добровольский уточнил:

– Хуже того, может еще и прихватить пленных. Этакая механизированная группа захвата. Учтите, что на машине ночью риска у них ненамного больше, чем при обычном поиске. Наши поначалу растеряются, подумают, что начальство просто заблудилось, и не будут вести огонь по машине. А немцы не такие дураки, чтобы бить по машине, которая сама едет к ним в гости. Нет, такой вариант, или, как говорите вы, разведчики, такая легенда, вполне возможен.

Член Военного совета опять прошелся по горнице, ступая мягко, почти неслышно, склонив черноволосую голову, словно что-то выискивая на полу. Начальник смерша громко вздохнул и, уже обращаясь к командующему, сказал:

– Что ж… разведчики, видимо, матерые… А раз так, то, во-первых, им, знающим наши обычаи…

– Такие же обычаи и у противника! – уже пренебрежительно махнул рукой Петров. – Чинопочитание, внешнее проявление дисциплины у фрицев покрепче, чем у нас. Так что…

– Кстати, вы это учтите, – откуда-то из-за спины отозвался Добровольский.

– Слушаюсь, – отозвался полковник Петров, хотя еще и не представлял, каким образом его разведчикам в тылу противника пригодится возможный тактический прием, кажется, придуманный неизвестным противником.

Начальник смерша с точностью до мгновения уловил нужную паузу и продолжил:

– …сегодня совершенно ясно, что их вариант не удался и уже не удастся. Они вправе подумать, что кто-нибудь да разгадает их… уловку. Но это значит, что они, во-вторых, готовят запасной вариант перехода линии фронта. Вот этим вариантом и следует заняться. Вину принимаю, за перекрытием переднего края прослежу лично.

– Петров, – приказал командующий, – к вечеру приготовьте легенды для двух, самое большое трех групп. – Он помедлил и спросил: – Кстати, те ребята, что отличились в прошлой вылазке, на месте?

– Так точно, товарищ генерал. Одному из них вашим приказом присвоено звание младшего лейтенанта, а второму – старшины.

– Вот и о них не забудь, если они в форме.

– Проверю, товарищ генерал.

Начальник штаба передал командующему лист бумаги с проектом приказа о запрещении пользования легковыми автомашинами в непосредственной близости от переднего края вплоть до особых указаний и резком повышении бдительности.

Командующий читал так внимательно и отчужденно, что и разведчику, и смершевцу стало понятно: высшее командование армии их не задерживает.

– Разрешите идти? – спросил Петров и вместе с Целиковым вышел из горницы.

Став командиром взвода и присматриваясь к своим людям, Матюхин старался задним числом понять своего товарища по училищу Зюзина. Почему, например, Зюзин добился перевода в разведку снайпера Николая Грудинина? Ведь его очень редко включали в поисковые или разведывательные группы. Грудинин в основном вел наблюдение на переднем крае. Наблюдателей в разведке много. В сущности, каждый должен быть отличным наблюдателем, а других особых качеств за снайпером не отмечалось.

Длиннорукий, сухощавый, с маленькими острыми глазками на костистом нервном лице, Грудинин держался в стороне от разведчиков, может быть, потому, что был много старше большинства из них – ему было под сорок.

На занятиях Грудинин казался явным середнячком: все делал с должной добросовестностью, но без огонька. В свободное время, взяв винтовку с зачехленным снайперским оптическим прицелом – на занятиях он появлялся с автоматом, – Грудинин подходил к командиру взвода и, вытягиваясь, просил разрешения обратиться. Матюхин кивал:

– Разрешите отлучиться на два часа на стрельбище для отработки тренировочных упражнений.

Ни разу Грудинин не изменил порядка слов, ни разу не поднял взгляда на взводного, И отходил он от командира как-то странно – боком, мягко, бесшумно и каждый раз новой дорогой. Матюхин следил за его сутуловатой костистой спиной и замечал, как перед опушкой она распрямлялась, походка становилась легкой, скользящей, и Грудинин словно растворялся, в разнолесье.

В тот день, когда Андрей рассматривал машину майора Лебедева, обычные занятия отменили – люди не спали всю ночь, но Грудинин все равно подошел к лейтенанту и попросил разрешения потренироваться. Думая о своем, Матюхин кивнул и уж спустя некоторое время обернулся, чтобы проводить взглядом снайпера.

Именно в этот момент он и понял Зюзина. Разведчики противника так и не сумели расстрелять майора, А ведь он ехал в открытом «виллисе». Немцы же, как правило, пользуются закрытыми машинами, кузова которых сделаны из добротной немецкой или французской стали. Издалека такую сталь автоматная пуля может и не пробить. А снайпер… Снайпер убьет любого, на выбор, одним выстрелом. Вот на случай особого задания в тылу противника Зюзин и брал Грудинина.

Догадка эта несколько ошеломила Матюхина, и он, чтобы проверить ее, стал выдумывать варианты поисков, в ходе которых снайпер мог бы стать хорошим помощником. Результаты решений поставленных перед самим собой задач с помощью Грудинина получались весьма обнадеживающими.

С этого времени Матюхин уже не думал ни о чем, кроме предстоящего выхода в тыл врага. После обеда, так и не уснув, он отпросился у Маракуши на передний край – не терпелось по-новому обдумать на местности все возможности перехода линии фронта.