Штормовая волна - [148]

— Я тебя покинула. Покинула, когда не следовало это делать, когда ты еще находился в опасности.

— Возможно, только так ты и могла поступить.

— Тогда мне именно так и казалось. Но потом, уже дома, я передумала. Это тоже вышло нехорошо.

— В прошлом, когда у нас были серьезные разногласия, бывало, что мы улаживали их в разговоре. Мы говорили и спорили, и под конец приходили к приемлемому решению. Но иногда вообще не разговаривали, не считая пары слов сожалений или понимания. И это тоже работало. Не знаю, как лучше сейчас. Временами мне кажется, что разговоры и объяснения создадут только больше недопонимания. Но мы не сможем двигаться дальше, как будто ничего не произошло.

— Да, Росс, мне тоже так кажется.

— Что мне сказать, чтобы всё исправить?

— Пожалуй, не много. Пожалуй, так было бы мудрее. А что сказать мне?

— Ну, я не знаю. Мы оба раньше давали друг другу поводы для обиды. И эта не серьезнее прочих, даже в какой-то мере менее опасная. Но всё равно больно ранит.

— Да, больно ранит.

Они добрались до самой сути.

— На сей раз главный обидчик — я, — признал Росс. — Возможно, и единственный. По крайней мере, у меня нет оправданий.

— Ох, Росс, это не...

— Возможно, в конечном счете прощение зависит от силы любви. Иногда мне не хватает любви. Как и тебе сейчас?

— Нет. Никогда. Дело не в любви, Росс, а в непонимании.

— Непонимание исходит от рассудка, а любовь — от сердца. Что тебе кажется главным?

— Не всё так просто.

— Да, я знаю, — медленно выговорил Росс. — Обязан знать.

Облака бежали так стремительно, что луна как будто металась по небу.

— Возможно, — сказала Демельза, — мы оба слишком об этом беспокоимся.

— Это знак для тех, кто прожил в браке четырнадцать лет. Но думаю, если мы с этим согласимся, то начнем долгий путь к пониманию.

— Но разве беспокойство не означает думать о другом человеке? — спросила Демельза. — Может, мы слишком мало друг о друге беспокоимся?

— Другими словами, наша любовь слишком эгоистична.

— Ну, не настолько. Но иногда...

— Так что нам стоит быть терпимее друг к другу... Но как стать терпимее без разногласий? Воистину, злой рок.

— Да, — согласилась Демельза через минуту.

— Так каков же твой ответ?

— Мой ответ?

— Твое решение.

— Наверное, просто жить... и учиться, Росс.

— И любить.

— Это прежде всего.

Глава четырнадцатая

I

Дрейк был в Нампаре уже в семь часов. Он сообщил время свадьбы и отправился к Сэму. Демельза поскакала к Кэролайн и спросила, не может ли она одолжить Морвенне платье, поскольку рост у них совпадал. Взяв платье, она поехала в мастерскую Пэлли.

Здесь возникла проблема — Морвенна хоть и выглядела худой, но в нужных местах была полнее, чем казалась, в точности как ее сестра Ровелла, и платье Кэролайн не застегивалось. Такое случалось и прежде, но знала об этом только Морвенна. Четыре года назад она вовсю поработала иголкой, перешивая платье Элизабет для своей свадьбы. И вот новый брак, еще в большей спешке, в той же церкви, с тем же священником — лишь жених другой. Нужно взять себя в руки и успокоить расшалившиеся нервы. Но ссора с Джорджем Уорлегганом вчера вечером, страшные обвинения и намеки в адрес Дрейка каким-то образом сломили плотину мысленного сопротивления — совсем не тот результат, на который рассчитывал мистер Уорлегган. Морвенна стала защищать Дрейка, готова была защитить его ценой жизни, и это прояснило и разум, и чувства. Этот брак — ее убежище, где она будет жить в мире. Вчерашний конфликт освободил сердце от сомнений.

Дрейк с куда большей душевной тонкостью, чем могла ожидать от него Демельза, старался не суетиться над Морвенной и не надоедать ей. Он не спросил о том, что произошло в Тренвите. Всё утро он работал в мастерской, в десять приготовил легкий завтрак, посмотрел на громоздящиеся в небе облака и решил, что к ночи пойдет дождь. Потихоньку кремовое шелковое платье с алыми лентами кое-как удалось застегнуть, а Дрейк переоделся в новый сюртук, и вскоре после одиннадцати они поехали к церкви. Там уже дожидался Росс с двумя детьми и миссис Кемп, которая пыталась держать их в узде, Сэм и его напарник Питер Хоскин, Джуд и Пруди (хотя их никто не приглашал), а также неожиданно приехала Кэролайн и еще несколько человек, прослышавших о свадьбе.

В одиннадцать двадцать пять появился преподобный мистер Оджерс с женой и начал церемонию. В мгновение ока она закончилась, скрепив неразрывные узы. Жених с невестой расписались в регистрационной книге и через несколько минут уже стояли на переполненном церковном кладбище с молчаливыми перекошенными камнями, похожими на сломанные зубы, надписи на них стерла непогода, а покойники давно уже превратились в прах и были забыты.

Демельза приколола новую брошь-камею и снова пригласила Дрейка и Морвенну в Нампару на чай с пирожными, хотя и знала, что они откажутся. Росс поцеловал Морвенну, потом Демельза, а за ней Кэролайн и Сэм. Дрейк поцеловал Демельзу и брата, Кэролайн расцеловалась с Демельзой и оставила напоследок Росса. За этим последовали рукопожатия, а после мистер и миссис Дрейк Карн сели на лошадей и отправились в короткий путь домой.

— Ну вот и всё, — сказала Демельза, придерживая норовящую слететь шляпку. — Дело сделано, Сэм. То, чего они больше всего желали с тех пор, как впервые друг друга увидели.