Штамп на сердце женщины-вамп - [4]

– Как думаешь, за какое время построят новое здание?

Я сразу поняла, чем вызван его интерес, и, сохраняя на лице серьезное выражение, ответила:

– Если оно по размерам, как наше, и тоже складывается по кирпичику, то коробку поставят месяцев за восемь-десять.

– Долго как, – покачал головой толстяк.

– А въехать можно будет через два года, – подытожила я.

В глазах Александра Михайловича заплескался ужас.

– Почему так долго?

Я начала загибать пальцы:

– Проведение отопления, канализации, электричества, установка котлов, бойлера, фильтров, штукатурка-покраска стен, потолков, укладка паркета. После того как стены будут возведены и уложена крыша, начнется самая долгая и дорогостоящая работа. С момента рытья котлована до торжественного перехода кота через порог, как правило, проходит три года. Но это при условии, что хозяин не хочет эксклюзива. Вот мой бывший муж Макс Полянский возводил фазенду семь лет, ему делали по спецзаказу в Германии двери, люстры изготавливали в Италии…

Александр Михайлович ушел в самом мрачном расположении духа. На следующий день он заглянул к нам в районе восьми вечера и запел:

– У Темы гости, дым коромыслом, можно я переночую у вас?

– Конечно, – милостиво разрешила я. – Твоя комната всегда свободна.

Все. Полковник больше не ушел, он тихой сапой перетащил все свои вещи, обосновался у нас и сейчас доволен донельзя. Единственное существо в доме, с которым у Александра Михайловича непростые отношения, – это Мафи. Собаку привел к нам Игорь, сын Зои Игнатьевны, бабушки Феликса[1]. У Гарика постоянно возникают идеи разбогатеть, Мафи была приобретена им для натаскивания ее на поиск трюфелей в лесах Подмосковья. Увы, Мафи оказалась неспособной ученицей, да еще обладательницей на редкость шкодливого характера. Она быстро разочаровала Игоря и в конце концов осталась в Ложкине. Я вздохнула. Слава богу, Зоя Игнатьевна вместе с чадами уехала от нас. Ох, лучше забыть о них. Давно заметила, стоит мне о ком-то подумать, как он тут как тут!

Не успела я выбросить из головы мысли про родственников мужа, как раздался звонок домофона.

– Бегу, бегу, – закричала из кухни Люся, и тут же послышался звон.

– Ой, мамочки, – запричитала домработница. – Миску эмалированную с котлетами уронила!

Мафи рванула к плите, она явно услышала знакомое слово «котлеты». Хучик вразвалку поковылял за паглем[2]. А я, полная нехороших предчувствий, направилась в прихожую, несмотря на погожий майский день, мне почему-то стало холодно. Неужели прикатила Зоя Игнатьевна? Дашенька, зачем ты о ней подумала? Лучше бы вспомнила про тайфун или цунами.

Я распахнула дверь и сначала обрадовалась, это была вовсе не бабушка Феликса. Потом пришло удивление.

– Андрюша? Заходи.

– Давай в саду на скамейке посидим, – предложил приятель.

– Ты приехал на служебной машине? – спросила я, увидев за оградой черный седан, на дверях которого белела надпись «Наши новости самые быстрые». – Прибыл в Ложкино как корреспондент?

– Хозяин улетел отдыхать, – понизив голос, сообщил Локтев. – Кирилл с женой решили уединиться в Индии в одном ашраме. Медитация, йога, две недели без телефона, компьютера, никакой связи с внешним миром. Говорят, это их реабилитирует. Якин понятия не имеет о нашей давней дружбе, поэтому велел мне разобраться с кражей медальона.

Я уставилась на журналиста.

– С чем?

– Ты знакома с Марфой Демидовой? – задал тот свой вопрос.

– Впервые про нее слышу, – заверила я.

– А вот она тебя знает, – прищурился журналист.

Я вышла на крыльцо.

– В четверг я приехала постричься, но мой мастер Саша извинился: «Предыдущая клиентка опоздала на час. Уж простите. Не хотел ее сажать, но она закатила скандал».

– Ерунда, посижу, выпью кофе, – улыбнулась я.

Через десять минут ко мне подошла молодая женщина с тюрбаном из полотенца на голове.

– Вы Дарья? Я Аня, по дороге в салон попала в жуткую пробку, а вечером у меня ответственная тусовка. Мне так неудобно, что вам приходится из‑за меня в холле сидеть.

– Нет проблем, спокойно почитаю, – ответила я.

Дама протянула визитку.

– Может, я пригожусь вам.

Я пробежала глазами по тексту на визитке – «Анна Глатман, адвокат по уголовным делам» – и выпалила:

– Уж лучше вы к нам.

Анна рассмеялась и ушла.

– Ну и как? Можно нас считать знакомыми? Вероятно, мы сталкивались где-то с Марфой Демидовой, да и только.

Андрюша вынул из сумки айпад.

– Слушай. «Всегда перед тем, как выгулять своего йорка Трикси, я тщательно его одеваю. В тот день на Трикси был розовый комбинезон от модельера Бергали, на ошейник я повесила антикварный медальон «Нарцисс», он принадлежал моей прабабушке. Украшение очень дорогое, с натуральными камнями – бриллианты, изумруды, рубины, золотая оправа. Во время прогулки Трикси забежал на чужой участок, но я это не сразу заметила».

Андрей остановился.

– Ничего не припоминаешь?

Я показала на дорожку у калитки.

– На днях вон там на нашем участке я увидела прелестную маленькую собачку, разодетую, как девочка-детсадовка, которую заботливая мама привела на праздник. На Трикси было розовое платье с кружевами и стразами, челку придерживала сверкающая заколка. Оставалось гадать, откуда взялась милашка. Я подошла к песику, а он затрясся. Чтобы его успокоить, я взяла йорка на руки и начала гладить, решив, что занесу потеряшку в дом и позвоню на охрану. Секьюрити знают, у кого в поселке живут йоркширские терьеры, обзвоню всех хозяев и найду того, от кого удрала красотка в розовом. И тут вдруг раздался крик: