Шпионские игры царя Бориса - [3]

Я вот что думаю: не мрачные ли впечатления детства так повлияли на Сигизмунда, что при первой же возможности он бросил Швецию и умчался на родину своей матери — польской принцессы, где и был коронован как монарх Речи Посполитой, хотя не умел даже говорить по-польски? Сейчас, сидя в Варшаве, он почти без борьбы теряет свою Швецию, уступая ее герцогу Карлу, но радуется польской короне, объединяющей самое большое количество земель среди всех католических стран. Что же касается твоей судьбы, то разговоры о том, что король Иоганн хотел утопить тебя — не более чем слухи.

— Ах, милая, что нам до ныне здравствующих королей! — не переставая смешивать порошки, ответил ее любовник. — Ты не забыла, что скоро к нам придет мой новый друг, рижский доктор Иоганн Хильшениус?

Красавица немка с недовольством в голосе перебила молодого шведа:

— Густав, разумно ли это: не пускать в дом господина бургомистра и приглашать к себе какого-то лекаря?

— Тайна будет соблюдена. К больному, который никого не принимает, пришел врач — что может быть естественнее?! А доктор, хоть и не учился медицине, как я, в благословенной Италии, но лекарь он очень толковый, да и секреты, как и подобает врачу, хранить умеет. Прошу, не отвлекай меня — к приходу Хильшениуса всё должно быть готово для нашего нового опыта.

— Густав, хотя бы поговори со мной! — взмолилась женщина. — Почему ты остановился в Риге и не спешишь в Таллин, на встречу со своей матерью, вдовствующей королевой Кориной? Много лет герцог Карл и король Сигизмунд не разрешали тебе видеться с Ее Величеством. Ты жил в моем доме в Данциге, а она — в маленьком поместье в Эстляндии, куда сослал ее еще убийца твоего отца, ныне покойный король Иоганн! И вот, наконец, ты получаешь разрешение от его сына Сигизмунда увидеть свою любимую маму, но загадочно медлишь! Даже я, мать твоих детей, могу лишь гадать, каковы твои планы и побуждения.

— Катарина, к чему такой трагический тон? Разве не ты год за годом напоминала мне о моих правах на трон? Разве не ты твердила, что я должен не сидеть сложа руки, а энергично действовать? А мне вполне достаточно было бы судьбы врача или алхимика в Данциге.

— Не следует так думать принцу, — печально вздохнула честолюбивая Катарина. — Во-первых, разве не приходилось тебе работать в Польше конюхом, ходить в одежде нищего? Лишь последние пару лет благодаря тому, что король Сигизмунд стал относиться к тебе добрее, ты можешь не беспокоиться о том, что мы завтра станем есть. Главное же — от судьбы не уйдешь! Если ты, наследный принц Швеции, не станешь заниматься политикой, она все равно займется тобой! Для чего нам ждать, что боящиеся твоих претензий на трон родственники из Польши или Швеции прикажут удавить или отравить нас. Лучше действовать, чтобы обеспечить себе не только достойную принца жизнь, но прежде всего безопасность!

— Но, Катарина, только занимаясь наукой, я отдыхаю душой от житейской суеты, и я был согласен так жить всю свою жизнь. И мне кажется, если бы я жил тихо и спокойно, ничего не умышляя, мои родственники со временем забыли бы обо мне. Но вот, я поддался на твои уговоры, появились планы, тайны — и ты тут же гневаешься! А я никому ничего не сообщаю лишь потому, что понимаю — чем меньше говорят о секретах, тем лучше. Займусь-ка подготовкой к химическому опыту, это успокаивает. Такова уж традиция в моей семье: мой папа-король в тяжелые минуты сочинял музыку и составлял гороскопы, а я занимаюсь алхимией.

— Ах, Густав! Я бы не очень беспокоилась, если бы не догадывалась, куда ты услал Кристофера Котора, моего законного мужа. У тебя не должно быть тайн от меня! Вспомни: ради тебя я изменила Кристоферу и бросила его. А он по-прежнему столь сильно любит меня, что не проклял тебя, а стал преданно служить тому, кто каждый день делит ложе с его законной супругой. И именно Кристофера ты послал на разведку в Московию! Думаешь, я ни о чем не догадываюсь? Московский царь хочет сделать тебя своим вассалом, королем Ливонии!

— Не кричи об этом так, что могут услышать на улице. И что же плохого в этом замысле? Корона Швеции мне никогда не достанется. За нее ведут войну польский король Сигизмунд и шведский герцог Карл. У каждого из них своя страна, тысячи солдат, множество подданных. Что ж, не Швеция, так хоть Ливония… Как ты смотришь на то, чтобы разместить нашу столицу в Риге, будущая королева Катарина?

— Я не королева, я всего лишь твоя фаворитка — невенчанная любовница, принц Густав. Я знаю, властитель Московии хочет привязать тебя к себе на всю жизнь, чтобы ты преданно служил ему. У него есть дочь Ксения, она намного моложе меня, необычайно хороша собой и ведет себя как аристократка. Рядом с ней ты забудешь меня, Густав!

Принц улыбнулся. Лукаво сказал:

— Чем думать о подобном, лучше вспомни: не жениться на принцессах — это у меня семейное. Мой отец, как известно, женился по любви на простой финской девушке, причем до знакомства с Его Величеством моя мама работала служанкой в трактире. Я и так слегка нарушил традицию, когда отбил тебя у твоего мужа, ведь ты не мыла полы в трактире, а была супругой почтенного данцигского бюргера и у тебя самой была служанка, которая мыла полы в твоем доме.