Шпион в тигровой шкуре - [11]

Я никак не мог ему втолковать, что от него требуется. И лишь благодаря вмешательству Минны мы наконец сумели растормошить его размоченные в пиве мозги.

— Если мы как можно скорее не попадем в Канаду, — прошептала девочка, — они схватят нас прямо тут!

— Схватят здесь?

— За нами хвост, — пояснил я. — Если нас возьмут в Буффало…

— Хвост?

— Ну…

— Йезус Мария! — прошептал Ежи и с опаской бросил взгляд через плечо. Не знаю, почему: у себя за спиной он смог увидеть только дверь собственного дома. — Я не хочу ни во что такое вляпаться…

— Я просто не знаю, к кому обратиться. Ты наша последняя соломинка!

Он опять оглянулся через плечо. Я подумал, что это у него, наверное, такой нервный тик.

— Мне через пару часов надо ехать в пекарню. Если клиенты не получат вовремя свежие булки, на меня покатят бочку… Ты себе представить не можешь, какой шум поднимется!

Вот он, верный сын своего народа, преисполненный патриотического духа!

— Думаю, мы могли бы подождать тебя в доме, пока ты развезешь свой хлеб…

— Йезус Мария, только этого не хватало! Если тебя и девчонку арестуют у меня в доме… А мне еще пятнадцать лет выплачивать за него кредит! Неприятности мне не нужны! Послушай, я могу перевезти вас через мост Мира в Форт-Эри или на Кристал-Бич. А там вы сядете на автобус...

— Отлично! Вот как мы переправимся через канадскую границу!

Пан Ежи довез нас туда на своем почти новеньком «додже»-универсале. Перед поездкой он вытащил из багажника запаску, положил туда наш чемодан, а сверху набросал купальные принадлежности и полотенца.

— Скажем пограничникам, что едем на Кристал-Бич купаться. На целый день. Ясно? Чтоб они не заметили чемодана. Вы поняли?

Мы поняли.

— Они спросят, где вы родились. Скажите: в Буффало. Я всегда говорю, что в Буффало. Вообще-то я родился в Лодзи, но не буду же я говорить, что в Лодзи, если меня спросят. Не буду же я им показывать сертификат о натурализации, да? Я всегда отвечаю: в Буффало. Я нормально говорю по-английски. И вы так же скажите. Вы где родились? Отвечайте: в Буффало, в Буффало. Можете сказать: в Нью-Йорке. Это тоже можно. Но лучше: в Буффало. Я обычно говорю: в Буффало. Но роли не играет.

Он провез нас через весь центр города к мосту Мира, где начиналась западная окраина. Мы переехали по мосту через Ниагару, и канадские пограничники спросили у нас про место рождения. Ежи трясся так, словно страдал болезнью Паркинсона. Мы все дружно отрапортовали, что родились в Буффало, и нам явно поверили. Ежи заявил, что мы едем на Кристал-Бич и вернемся ближе к вечеру. Погранцы даже не заглянули к нам в багажник, и мы благополучно въехали в Канаду.

— Вот и Форт Эри, — сказал Ежи. — Думаю, вы можете оттуда доехать на автобусе до Торонто. Центр города — прямо. Если мы не найдем автобусную станцию, то тогда…

И тут у «доджа» лопнула задняя шина.

Запаска, естественно, осталась у него в гараже в Буффало. Кстати, когда он вынул запаску и вместо нее закинул в багажник наш чемодан, я уже тогда начал кое-что подозревать и только понадеялся, что шина не лопнет раньше, чем мы переедем мост.

— Жди здесь, — бросил я. — Пойду куплю запаску на ближайшей бензоколонке и помогу тебе заменить колесо. Размер шины можешь сказать?

— Не могу! — Он с упрямой решимостью затряс огромной башкой. — Ты иди, иди. Бери свой чемодан и иди вперед. И девочку не забудь. Я сам справлюсь с чертовой машиной.

Но…

— Послухай, я тебя прошу, вылазьте вы оба из моей машины и больше никогда не появляйтесь в моем доме. Деньги — это всегда пожалста, пожертвования — да ради Бога, но я же могу потерять работу! А неприятности мне не нужны. Берите свой чемодан и идите прямо по этой улице — она выведет вас к автобусной станции.

Он выглядел смешно и жалко, этот польский патриот, но это была его машина и у него возникли проблемы, но теперь, когда мы благополучно перешли границу, меня его проблемы не волновали.

Я протянул ему руку:

— Ты настоящий товарищ и преданный активист движения, — с жаром произнес я по-польски.

— Ты с ума сошел, говори по-английски!

— И Польша тебе благодарна! — закончил я по-английски. Я взял чемодан в правую руку, левой подхватил Минну за ладошку и мы оставили пана Ежи стоять посреди дороги.

Центральная часть Форт-Эри оказалась не такой уж большой, и мы без труда нашли автобусную станцию. Она располагалась на главной улице. Мы провели три часа в ожидании автобуса на Торонто, где можно было сделать пересадку на монреальский автобус. Я купил билеты и уселся на лавке рядом с Минной.

— И зачем мы только с ним связались? — задала она резонный вопрос.

— Он перевез нас через границу.

— А что, мы не могли пройти по мосту пешком?

— Может, и могли. Но я тогда просто подумал, что он нам сумеет помочь.

— Очень уж он нервный какой-то, тебе не показалось, Ивен?

— Показалось. А ты молодец — здорово придумала, будто за нами гонятся!

— Спасибо. Я не знала, правильно ли поступаю, но мне просто было забавно смотреть, как он нервничает, и я подумала, а может стоит заставить его еще больше понервничать…

Явно нервность Ежи оказалась заразительной. Теперь нам уже ничего не угрожало, но у меня всякий раз все сжималось внутри, когда в здание автовокзала входил полицейский. Я обложился ворохом утренних газет, как американских, так и канадских, отчасти чтобы убить время, а отчасти чтобы спрятаться от любопытных взглядов. Минна, слава Богу, закрыла свои голубые глазки и уснула.