Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда - [34]

— Слушайте, гады, я потратил семь фунтов на эту проститутку, и, если она не даст мне все, что за это полагается, я отрежу семь фунтов от ее ж…

Он сделал выпад ножом в сторону одной из девушек, которая истошно завизжала и выскочила на улицу. Я быстро перехватил руку с ножом, завел ее за спину и, слегка подтолкнув, усадил Билла на пол. Тот тупо смотрел на меня, соображая, почему он оказался на полу.

Когда мы вернулись домой к Осману, там танцовщица в сопровождении скрипки, барабана и гитары уже исполняла танец живота. Она танцевала в центре комнаты под одобрительные ритмичные аплодисменты мужчин. На ней были узенький вышитый лифчик и трусики.

Все шумно приветствовали наше возвращение. Мужчины сразу же стали целовать и тискать девушек. Для «прогрева двигателей», как выразился адмирал Фавзи, им налили по бокалу шампанского. Один за другим гости стали исчезать с девицами в соседних комнатах. Посчитав свою миссию выполненной, я двинулся к выходу.

— Мне пора идти, — сказал я Фуаду.

— Но почему, Рыжий? А как же продолжение?

— Я предпочитаю секс в приватной обстановке.

— Твое дело, старина. А я заночую здесь. Кстати, я хотел бы кое о чем попросить тебя. Небольшое одолжение. К нам приезжают новые немецкие специалисты, электронщики, для работы над очень секретным проектом, связанным с ракетами. Им потребуется некоторое время, чтобы освоиться с обстановкой. И ты лучше, чем мы, знаешь, что им будет нужно. Я тебя познакомлю с ними, и мне хотелось бы, чтобы ты поопекал бы их пару недель. Заодно прислушайся, как они относятся к нашему режиму, о чем они говорят между собой и т. п. Другие немцы ведь не расскажут мне об этом, они все держатся вместе, как клеем намазанные. И мне надо использовать того, кому я могу доверять. Ты сделаешь это для меня, Рыжий?

Я сделал вид, что обдумываю его предложение.

— Ты знаешь, Фуад, откровенно говоря, мне очень не хочется шпионить за своими соотечественниками.

— Но это совсем не шпионаж, — изумился Фуад. — Ты будешь защищать интересы страны, которая тебя приняла как родного сына. Ты уже наполовину египтянин, и твое сердце принадлежит нам. Ты окажешь мне большую личную услугу.

— Ну, конечно, я понимаю, как это важно для вашей военной мощи. И если ты просишь меня об этом как друга, то не могу тебе отказать. Но это должно быть строго между нами. Только на таком условии.

— Конечно, Рыжий! Даю тебе слово. Никто никогда не узнает о нашей договоренности.

Выходя из дома, я с удовольствием шлепнул одну из симпатичных брюнеток по соблазнительной попке и вспомнил немецкую пословицу: не важно, если ты не умен или не красив, но ты обязательно должен быть везучим.

В это же время силой обстоятельств я оказался вовлечен в довольно глупую и опасную ситуацию, связанную с моим знакомством с семейной парой Болтер. Доктор Генрих Болтер был немецким археологом и возглавлял работавшую в Египте экспедицию Йельского университета. Большую часть года он проводил в Верхнем Египте, а его жена с маленьким ребенком жила на вилле недалеко от нас.

Каролина Болтер говорила, что она наполовину голландка, наполовину венгерка. Она хорошо владела немецким языком, но всегда отрицала какую-либо связь с Германией. Поскольку большую часть времени она проводила в Каире одна, мы часто приглашали ее к себе вместе с другими немцами и вообще европейцами. Однако вскоре у нас появились подозрения. О чем бы ни зашел разговор, Каролина всегда пыталась перевести его на тему о ракетах. Она постоянно возвращалась к этой теме, напрямую спрашивала о том, где размещены египетские ракеты, какова их численность, радиус полета и т. п. Я также заметил, что стоило ей немного выпить, как она начинала говорить на идише!

Более того, Каролина весьма навязчиво пыталась подружиться с Марлис Кнупфер. Несмотря на то что Каролина жила в противоположной части города, она записалась в спортивный клуб Гелиополиса, где могла часто встречаться с госпожой Кнупфер. В то же время она никогда не посещала спортивный клуб, расположенный в непосредственной близости от ее дома, что было довольно странно.

Офис Карла Кнупфера находился неподалеку от его дома в Насер-Сити. Прямо из окна спальни открывался превосходный вид на его кабинет, по стенам которого были развешаны чертежи и диаграммы. Возможно, именно поэтому Кнупферы всегда держали жалюзи на окнах своей спальни закрытыми, а дверь запирали на ключ, который по непонятной причине всегда торчал из скважины замка.

Однажды поздно вечером, уже после полуночи, обычно осторожный и довольно замкнутый Карл приехал ко мне домой. Он был очень взволнован и с порога заявил, что Каролина Болтер — израильская шпионка. Я выразил удивление, но согласился выслушать его рассказ.

Однажды Каролина Болтер, как обычно, встретилась с женой Кнупфера в спортивном клубе. Они покинули его вместе, и Каролина стала вести себя так навязчиво, что Марлис просто не могла не пригласить ее на чашку кофе. Хозяйка оставила Каролину в гостиной, а сама пошла на кухню, чтобы сделать распоряжения прислуге. Когда Марлис вернулась, то Каролины в гостиной не было. В недоумении госпожа Кнупфер стала искать свою гостью, и наконец обнаружила ее в собственной спальне, откуда та через окно фотографировала кабинет ее мужа. Пойманная с поличным Каролина покраснела и стала бормотать какие-то объяснения насчет поиска детского мячика, который куда-то закатился.