Шпион среди друзей. Великое предательство Кима Филби - [57]

Однако самой катастрофичной и откровенно не представляющей никакой ценности оказалась именно операция «Ценность». Не теряя присутствия духа, британцы продолжали обучать «эльфов» на Мальте, а ЦРУ даже устроила для албанских инсургентов отдельный тренировочный лагерь (теперь там уже предполагались и группы парашютистов) в обнесенной высоким забором вилле в пригороде Гейдельберга. «Мы знали, что они отыграются на наших семьях, — признался один из рекрутов, — но у нас были большие надежды». В то же самое время МИ-6 подготовила тысячи пропагандистских листовок, которые планировалось сбросить на Албанию посредством беспилотных воздушных шаров с горячим воздухом: «Ребята в Лондоне представляли себе дождь из памфлетов, который обрушится на албанские города, и тысячи албанцев будут хватать их прямо в воздухе, читать и готовиться к освобождению». Первые парашютисты были доставлены поляками — бывшими пилотами ВВС Великобритании — в конце 1950-х. Они вошли в воздушное пространство Албании на высоте всего двести футов, чтобы укрыться от радара.

Коммунисты были наготове и ждали. За два дня до того сотни сотрудников тайной полиции наводнили район, где планировался сброс листовок. В каждой деревне находился полицейский. Они даже знали имена прибывающих бунтовщиков. Некоторых парашютистов убили, когда они приземлялись, других схватили. Лишь нескольким удалось бежать. Еще одна высадка, состоявшаяся в июле следующего года, кончилась и того хуже. Одну группу из четырех парашютистов сразу же уничтожили; другую окружили, убили двоих, еще двоих взяли в плен; последняя четверка успела добежать до какого-то дома и забаррикадироваться там. Полиция подожгла здание, и все четверо парашютистов погибли во время пожара. Обученные британцами бойцы продолжали проникать в Албанию, некоторые по воде, некоторые пешком через греческую границу, но всех их перехватывали так же, как и их предшественников. Между тем по всей Албании начались повальные аресты родственников и друзей инсургентов. Обладатели таких же фамилий, как у мятежников, сразу подпадали под подозрение. За каждого партизана Сигурими арестовывала или расстреливала сорок человек. Двоих пленников «привязали к заднему бамперу джипа и таскали по улицам, пока их тела не превратились в кровавую кашу». Горстка бойцов, якобы сумевших бежать, посылала британцам и американцам радиограммы с просьбами о подкреплении. И лишь много позже выяснилось, что Сигурими вела классическую «двойную игру»: на связь выходили пленники, которых заставляли выдавать свои шифры и посылать сообщения, приставив дуло к виску. «Наша знаменитая радиоигра обрекла иностранного врага на позорное поражение, — похвалялся Энвер Ходжа. — Банды преступников, прыгнувшие с парашютом или пробравшиеся через границу, по нашему требованию явились, словно агнцы на заклание».

Впоследствии были устроены показательные суды над выжившими пленниками — пропагандистские спектакли, во время которых замученные пытками, находящиеся в полубессознательном состоянии обвиняемые признавали свою вину и проклинали своих капиталистических кукловодов, а затем их на длительный срок отправляли в тюрьму, откуда лишь немногим удалось выйти живыми.

По мере того как неудачные операции превращались в катастрофические, боевой дух Лондона и Вашингтона падал. Стали возникать подозрения. «Было ясно, что где-то течет, — сказал один из сотрудников ЦРУ. — Мы провели несколько совещаний, пытаясь понять, где могли допустить ошибку. Нам пришлось задать себе вопрос, готовы ли мы и дальше бросать этих молодых людей в ловушку». Британцы в своем кругу обвиняли во всем американцев — и наоборот. «В нашей системе безопасности не может быть бреши», — настаивал полковник Смайли.

На самом же деле операции разрабатывались и проводились в атмосфере, далекой от секретности. Советская разведка проникла не только в ряды албанских эмигрантов в Европе, но и во все остальные сообщества недовольных изгнанников. Благодаря своим итальянским контактам Джеймс Энглтон узнал, что «Ценность» была «обречена на провал» с самого начала: итальянская разведка следила за «Штормовым морем» с того момента, как корабль взял курс на Албанию. Журналисты тоже проведали об этой истории. Как только первые группы партизан были схвачены, албанские власти, само собой, стали готовиться к встрече остальных. В планирование с самого начала закралась ошибка: Ходжа куда тверже стоял на ногах, а оппозиция была куда слабее, чем представляла себе англо-американская разведка. Организаторы операции верили, что «Албания упадет с дерева советской империи, подобно спелой сливе, а за ней последуют и другие плоды». Но они попросту заблуждались.

Операция «Ценность» вполне могла бы провалиться и без участия Филби, но провал был бы не таким абсолютным — и не таким кровавым. Оглядываясь назад, разработчики операции знали, кого винить за столь унизительное и беспросветное поражение. «Почти нет сомнений в том, что Филби не только информировал Москву об общем британско-американском планировании операции, — пишет историк ЦРУ Гарри Роситцке, — но и в подробностях докладывал о высадке каждой группы агентов перед ее прибытием в Албанию». Юрий Модин, куратор НКВД в Лондоне, передававший послания Филби в Москву, тоже высказался прямо: «Он давал нам крайне важную информацию о количестве участников групп, о месте и времени высадки, об имеющемся у них оружии и о точной программе действий… советская сторона в надлежащем порядке передавала сведения, полученные от Филби, албанским властям, и те устраивали засады».