Шпион особого назначения - [40]

– А где сейчас ваш муж? – Колчин пригубил ром. – Простите, если я вторгаюсь в интимную сферу…

– Где же ему быть? – вопросом ответила Бареш и сделала глоток из рюмки. – У этой потаскухи, проклятой танцовщицы.

– Какой танцовщицы? – заинтересовался гость.

Перед тем как ответить, Бареш допила рюмку и положила в рот конфету.

– Год назад мой муж связался с некой Яной Стеглик, – сказала Бареш. – С потаскухой, которая выдает себя за танцовщицу. Одна действительно выступала в каком-то самодеятельном театре. Но даже оттуда ее выставили с треском. Таланта нет и ноги кривые. Я следила за мужем и видела эту особу несколько раз. Типичная драная кошка с острыми коготками. Стерва республиканского значения. Таких в жизни интересуют только три вещи: деньги, деньги и деньги. Она разбила мою жизнь.

– Мне очень жаль, – сказал Колчин.

Бареш всхлипнула, провела пальцем по увлажнившимся векам и приложилась к рюмке.

– В прежние времена в нашем доме был достаток. Теперь деньги в дом не попадают. Все достается Яне Стеглик, этой твари. Два дня назад Юлиус заявил, что уходит от меня. Он собрал свои вещи, увез чемоданы. Пока он паковал свои костюмы в спальне, я заглянула в карманы его плаща. Там лежали два билета на самолет до Мадрида. Подумайте только: с этой негодной подстилкой он собрался в Испанию. А меня за всю жизнь только один разу отвез на курорт. Господи, до чего я дожила.

Колчин подлил рома в рюмку хозяйки. Бареш сделала большой глоток.

– На какое число билеты?

– На завтрашний вечер. Но я-то знаю, что он вернется. Скоро вернется. Когда эта молодая особа обворует его до нитки. До последней кроны. Придет ко мне, упадет на колени… И, наконец, успокоится.

– Да, содержать женщину с аппетитами в наше время слишком накладно, – кивнул Колчин. – Особенно на доходы от продажи подержанных автомобилей.

– Это не женщина, а подколодная змея, шлюха, – Бареш высморкалась в несвежий скомканный платок. – Я виду, что у вас доброе сердце. Поэтому скажу вам по секрету, как только Юлиус встретил эту стерву, он завел себе новых друзей. Связался с какими-то темными личностями. Кажется, с русскими.

– Вот как, с русскими? Почему вы так думаете?

– Я несколько раз подходила к телефону, когда спрашивали Юлиуша. Звонили какие-то мужчины. Незнакомые. Говорили с русским акцентом. Обычно, переговорив по телефону с кем-то из своих новых друзей, муж удирал из дома. Придумывал предлог: меня ждет клиент, подвернулась возможность дешево купить хорошую машину… Врать он научился куда лучше, чем торговать автомобилями.

– Звонила разные люди?

– Наверное, я говорю лишнее, – спохватилась Бареш, но, видимо она уже не могла остановиться до тех пор, пока до конца не изольет душу. – Впрочем, тут нет никакой тайны. Звонили разные люди. А, может, они просто меняли голоса, когда я брала трубку.

Колчин ушел из гостеприимного дома минут через сорок, когда Елена Бареш окончательно осовела и начала клевать носом. Он захлопнул дверь, спустился вниз. Поймав такси, отправился в центр Праги.

Новое здание Национального театра, построенное в авангардном стиле, напоминает огромный плоский аквариум со скошенным верхом и мутными, давно не мытыми стеклами, за которыми не разглядеть цветных рыбок. Колчин побродил по театральной площади, почти пустой в этот неурочный час. Подойдя к витрине, стал разглядывать выставленные за стеклом афиши. Здесь отдавали предпочтение классике, вечером на старой сцене давали балет «Золушка». На новой сцене показывали современную вариацию легенды о Фаусте под озорным названием «Ублюдок».

Колчин прочитал рукописное объявление на дверях в кассовый зал. Оказывается, билеты на «Ублюдка» были распроданы еще за неделю, на «Золушку» в продаже остались самые дорогие места, по пятьдесят баксов. Невыразительный мужчина в серой куртке и клетчатой кепке подошел сзади, тронул Колчина за рукав. – Сегодня очень интересная постановка, – сказал он. – Не правда ли?

Колчин посмотрел на мужчину. Внешность невыразительная, из особых примет – только щеточка седых усов над верхней губой. Нет, этого человека раньше встречать не доводилось.

– Классику предпочитаю смотреть в Государственном театре, – сказал Колчин. – Кстати, там билеты дешевле.

– Когда речь об искусстве, цена не имеет значения.

Колчин протянул собеседнику руку.

– Здравствуйте, – сказал мужчина по-русски и тут же, словно спохватившись, перешел на чешский. – Называйте меня Войтехом. Я не связник, я приехал, чтобы курировать операцию на завершающей стадии. Помочь вам, если потребуется помощь. Пройдемся.

Спутники прошагали театральную площадь, прошли триста метров вверх по улице, свернули направо, переулком вышли на другую улицу, снова повернули. Видимо, Войтех хорошо знал центральную часть города. Путешествие завершилось в недорогой пивнушке с величественным названием «У золотого моста», занимавшей подвал ветхого дома. Сам Колчин никогда бы не рискнул провести встречу с агентом в пивной, но музыку заказывает не он. Если Войтех привел его именно сюда, значит, он уверен, что помещение «стерильно». Здесь нет «жучков» и других насекомых, а человек, обслуживающий столик, свой парень.