Шпион, который явился под Рождество - [21]

— Как там раствор?

Мередит стояла на безопасном расстоянии от плиты с кастрюлей, чтобы не подносить малыша слишком близко к пламени.

— Грею. Но как же его кормить? Бутылочки-то нет с соской…

— А стопка найдется?

— Не сомневайтесь. — В голосе послышалась горечь.

От Кагана не ускользнуло, с каким выражением она посмотрела на бутылку виски, оставленную на кухонном столе. Почти пустая. И рядом граненая стопка.

— Понятно.

— Вы, надеюсь, не собираетесь заправляться алкоголем?

— Не волнуйтесь. — Каган взял стакан и, пристроившись сбоку от раковины, чтобы не маячить напротив окна, ополоснул стопку горячей водой. — Из такого маленького стаканчика малыш вполне может пить.

— Да вы что! Когда Коул родился, педиатр не разрешал давать ему чашку до четырех месяцев.

— А на самом деле грудной ребенок может пить из маленького сосуда почти с рождения.

— Одна небылица за другой, — не поверила Мередит. — Об этом вам что, тоже во Всемирной организации здравоохранения рассказывали?

— Но ведь получается. Главное — давать правильно, — Каган подошел ближе и согнул руку, показывая, как поддерживать малыша. — Наклоните его слегка назад. Поддерживайте под голову, чтобы не запрокидывалась. Стопку подносите к верхней губе. Вливать не надо, а то захлебнется. Пусть сам тянет через край, и все будет замечательно.

Скользнув тревожным взглядом по окну, Каган переместился к плите и помешал смесь, давая сахару и соли окончательно раствориться. Ложка чиркнула по дну.

— Коул, как там, никто не идет?

Несмотря на внешнее спокойствие, пульс Кагана колотился уже под сто двадцать. Артерии вздулись от напора.

— Нет, — ответил мальчик.

— Молодец, продолжай наблюдение.

Тут, собираясь заплакать, дернулся малыш.

Каган поспешно зачерпнул ложкой несколько капель раствора и попробовал на запястье.

— Чуть теплый. Готово.

Он выключил плиту и перелил раствор в стопку.

— Я отмерил одну унцию. Посмотрим, сколько он выпьет.

Мередит перехватила малыша, как показывал Каган, не давая голове запрокидываться.

— Ну что, мальчик, давай попьем… — Она взяла у Кагана стопку. — А имя у него есть?

Каган промолчал.

— Простите. Лишний вопрос, да?

— На самом деле мне тоже не сообщили.

Обычно Каган машинально старался держать язык за зубами, но сейчас было уже в каком-то смысле все равно. Если Мередит попадет в руки преследователей, ей придется плохо независимо от того, знает она, как зовут малыша, или нет.

Он поспешил сменить тему.

— Вы так нарядно одеты. Собирались в гости?

— Нас пригласили к однокласснику Коула.

Мередит явно тяготили мысли о том, что вечер мог бы сейчас проходить совсем по-другому.

— А вас там не хватятся? — встрепенулся Каган. — Не станут беспокоиться, куда вы подевались? По телефону они не дозвонятся, может, решат сходить и проверить…

— Тед, перед тем как расколотить аппараты, позвонил и сказал, что Коулу нездоровится.

— Ясно… — Каган сник. — Хитро придумал.

— Да. Хитро. — Мередит с тяжким вздохом посмотрела на малыша. — Я и забыла, каково это, когда у тебя на руках такое беспомощное существо. Вот так, мальчик. Пей потихоньку. Натерпелся, наверное. Не волнуйся. У нас еще есть, и все для тебя.

Потеряв много крови, Каган и сам теперь мучился от жажды. Из аптечки он извлек упаковку тайленола и сунул в пересохший рот сразу четыре таблетки. Потом прокрался к плите, сгибаясь на фоне окна, и, осторожно потрогав ручку кастрюли, чтобы не обжечься, налил раствора в стакан, найденный рядом с раковиной.

Двух больших глотков хватило, чтобы запить таблетки. Во рту появился солено-сладкий привкус, а желудок сжался, усиливая тошноту от кровопотери. Подождав, Каган сделал еще глоток.

— Что-нибудь видно, Коул?

— Кажется, он совсем ушел, — откликнулся мальчик.

— Все равно продолжай наблюдение. Лишняя предосторожность не помешает. Шпиону нельзя полагаться на авось.

— Я переключаю каналы на вашем радио, но ничего не слышно. Может, я неправильно делаю?

— Раз ты играешь в видеоигры, думаю, с передатчиком справишься. — Микрофон, засунутый на дно кармана в штанах, на таком удалении от рта его слова все равно бы не уловил, даже если Андрей сейчас прослушивает на первоначальной частоте. — Общаться между собой по рации эти люди без лишней необходимости не станут. Поэтому нам должно крупно повезти, чтобы ты включил нужный канал как раз в момент переговоров. Но пробовать нужно. Так что ты молодец!

Каган выключил ночник, отметив про себя, что у Мередит это не вызвало никаких возражений — значит, доверие установлено. Прячась в темноте, он на пару дюймов раздвинул занавески.

На фоне падающего снега чернели вертикальные сучья койотовой изгороди. Каган попытался разглядеть, что происходит по ту сторону.

— Мередит, опишите расположение комнат в доме.

* * *

Андрей поспешно прополз на коленях вдоль забора. Вновь вернулся охотничий азарт, от которого участилось дыхание и обдало жаром замерзшие щеки. На достаточном расстоянии от дома, когда уже можно было не ползти, он встал и присмотрелся к электрическому столбу.

От него к дому тянулись два провода. Напрягая глаза, Андрей разглядел в слабом сиянии снега, что один из них крепится к изолятору — значит, электрический. Тогда второй либо телефонный, либо от кабельного. Тут ему вспомнилась виденная на крыше спутниковая тарелка, и он решил, что все-таки провод телефонный.