Шпион, который спас мир. Том 2 - [2]

Кайзвальтер и Стоукс жили в квартире с начала сентября. Пока они ждали, не зная точной даты прилета Пеньковского, напряжение возрастало. Обычные повседневные домашние дела становились поводом для открытых ссор. Кто вынесет бутылки из-под «Перье»? Кто уберет мусор? Необходимо было соблюдать безопасность и выходить в город как можно реже; в такой ситуации столь тесные отношения их изматывали^{3}. Приезд Пеньковского дал некоторое облегчение: началась работа, вернулась притупившаяся было целеустремленность. Посыпались сердечные приветствия. Джо, Майклу, Джорджу и Гарольду Пеньковский подарил черную икру и украшенные серебром полированные грузинские коровьи рога для вина, чтобы пользоваться ими в особо торжественных случаях. Он привез икру и для Дженет Чисхолм.

С первой встречи Пеньковского и членов спецгруппы прошло пять месяцев. Они подняли за это бокал белого вина. Пеньковский объявил, что его жена Вера через пять месяцев должна родить второго ребенка. Остальные, поздравив, предложили выпить и за это.

Когда Пеньковского спросили о том, как он видит свою дальнейшую карьеру в Москве, он сказал:

— Все зависит от отношения Центрального Комитета. Непосредственно перед этой поездкой они потребовали на меня новую характеристику[2]. Было даже предложение, одобренное двумя генералами ГРУ, послать меня работать в Вашингтон советником при советском посольстве. Конечно, работать я буду на ГРУ.

Пеньковский объяснил, что ГРУ согласовало свое предложение в Государственном комитете с Гвишиани. Что будет дальше — зависит от их реакции на историю его отца.

— В эту поездку я отправился лишь потому, что лично против меня со стороны «соседей» не поступило ничего негативного.

— Даже несмотря на то, что ситуация в Берлине довольно серьезная, я очень рад, что наши правительства (Соединенных Штатов и Великобритании) показали такую твердость и решительность. Советы не ожидали такого твердого отпора. Это поставило их в затруднительное положение. Микоян (первый заместитель Председателя Совета Министров) совсем не ладит с Хрущевым. Они все еще не уверены в себе и знают, что у них есть не все, чего они хотят. Они могут предпринять массированную атаку, но это не решит всех их проблем^{4}, — Пеньковский употреблял профессиональные термины, но группа понимала, что он имеет в виду: хотя у Советского Союза было достаточно ядерного оружия, чтобы нанести некоторый ущерб Соединенным Штатам, но этого было недостаточно для предотвращения ответного удара американцев, который нанес бы еще больше повреждений. Он знал, что в американской ядерной стратегии основной была концепция «массированного возмездия», который означал бы полномасштабную всеобщую ядерную войну против Советского Союза в случае нападения на США.

Потом Пеньковский передал группе свой отчет о праздновании шестидесятилетия маршала Варенцова, отмечавшего также свое повышение — ему дали звание главного маршала артиллерии. Это происходило в прошлую субботу, 16 сентября. Пеньковский встречал маршала на вокзале, когда тот вернулся в пятницу из Ленинграда в Москву. Поздравив Варенцова с днем рождения, он преподнес ему подарки, приобретенные на деньги ЦРУ и МИ-6: зажигалку в виде ракеты, серебряный портсигар и бутылку коньяка шестидесятилетней выдержки. На самом деле коньяк был на несколько лет моложе, но этикетка на бутылке была приготовлена Отделом технических служб МИ-6, чтобы год совпадал с возрастом Варенцова. Варенцов был польщен. Он пригласил Пеньковского на следующий день к себе на дачу в Бабушкин, на северной окраине Москвы, и просил обязательно «всех их привести», имея в виду жену, дочь и мать Пеньковского.

Около освещенной солнцем дачи расположились сверкающие лимузины — «Чайки» и ЗИСы, а рядом ожидали приказаний военные водители. Столы в доме ломились от еды и питья — все для высокопоставленных гостей, приглашенных Варенцовым. Во главе списка гостей были министр обороны, маршал Родион Малиновский и Виктор Михайлович Чураев, один из близких помощников Хрущева и член Центрального Комитета. Чураев, заместитель Хрущева по партийной организации Российской Федерации, был весьма влиятельной персоной благодаря высоким покровителям.

Генералы, их жены и дети были настроены торжественно, вручая тем ясным сентябрьским днем подарки Варенцову. В военной форме был только маршал Малиновский. Он и предложил первый тост. Коньяк пили из той бутылки, которую за день до этого преподнес Варенцову Пеньковский. Все, традиционно чокаясь, поднимали бокалы за здоровье Варенцова. Коньяк действовал возбуждающе. Малиновский пил только коньяк, так что Пеньковский трижды наполнял его рюмку, следя за тем, чтобы наилучшим образом обслужить министра обороны, Варенцова, Чураева и себя самого. Когда настала очередь Пеньковского произнести тост, он предложил поздравить Сергея Сергеевича с вручением ему Ордена Ленина, высшей правительственной награды.

Пеньковский объяснил офицерам группы свой метод:

— Когда все начали аплодировать, я подумал, что попробую задурить министра (Малиновского), воздав хвалу и ему, ну и продолжил, сказав, что эта награда подчеркивает то, что партия, правительство и лично министр обороны высоко ценят Сергея Сергеевича. После этого министр расплылся в довольной улыбке, и я мог разговаривать с ним по-товарищески. Лесть подействовала.