Шпион императора - [31]

И Наполеон решил после беседы с Флери де Шабулоном, который несомненно принес ему какие-нибудь известия о Фушэ, а может быть, даже и доказательства какого-нибудь его вероломства, непременно отправиться к генеральше Бертран и переговорить с Амелией, которую он отдал на попечение этой даме.

– Что нового? – спросил император, здороваясь с молодым секретарем. – Какие новые выходки герцога д'Отранте укажете мне сегодня?

– Ваше величество, министр полиции изменяет вам.

– Это не новость! Но неужели вы полагаете, что он изменяет мне одному? Фушэ – артист по изменам; он настолько хорошо играл Людовиком Восемнадцатым, Меттернихом и коалицией, что решил поиграть и мной. Но я наперед знаю все его намерения. Он угодничает перед моими врагами, но продолжает служить и мне. Разве он не остановил опасного восстания в Вандее? И разве не он усмирил Сапино, Сазонне, Отишан? Если бы он вовремя не остановил всех этих мятежей, я был бы вынужден задержать армию, которую мне приходилось в тот момент готовить к выступлению. Неужели вы не признаете этих его заслуг, Флери?

– Нет, ваше величество! Он при помощи полиции и прессы действует открыто за вас да, кроме того, является представителем того среднего либерализма, который исповедует в настоящее время половина всей Франции, и своим присутствием в вашем совете успокаивает, так сказать, тех, которые иначе боялись бы за свою судьбу.

Флери де Шабулон остановился.

– Вы хотите сказать: «тех, которые боятся моего деспотизма», Флери? – воскликнул Наполеон. – Пожалуйста, говорите, что вы думаете, я не боюсь таких упреков. Я без малейшего колебания выдал хартию свобод, таких свобод, которых французы никогда до сих пор не имели. Я правлю при помощи двух палат, министры, назначенные мною, все ответственны, судьи независимы, осадное положение может быть введено только в случае нашествия неприятеля, цензура уничтожена, печати дана полная свобода, всем религиям дана полная свобода, и французский народ сохранил все свои суверенные права. Что нужно еще? Мои враги говорят, что нельзя верить в искренность моих чувств. Конечно, я не стал ангелом, но я понял, что в умах произошла перемена, и сам последовал этому примеру. Я знаю, что против моей хартии свобод поднимается глухой ропот, а между тем она настолько либеральна, что если я исчезну вместе с нею, то Франции придется пережить три революции и тридцать лет борьбы, чтобы отвоевать ее вновь. Но возвратимся к Фушэ! Что он делает в данный момент?

– Он только что писал к венскому двору.

– Неужели по поводу той миссии, которую я дал Монтрону? Кстати, как далеко продвинулся он со своим делом? Может быть, по этому поводу вы и утверждаете, что Фушэ изменяет мне?

Сильное волнение охватило Наполеона. Ему страстно захотелось узнать от Монтрона о том, что сделано им для побега императрицы.

Флери ответил, что Фушэ написал какое-то секретное письмо Меттерниху.

– Я знаю содержание этого письма, – ответил император. – Вот его копия в двух вариантах, – прибавил он с пренебрежительной улыбкой, после чего подошел к письменному столу и, вынув оттуда два письма, написанных сжатым, изящным почерком, показал их Флери, сказав: – Вот, прочтите! Почерк очень неразборчив, но содержание писем до того ясно, что разобрать слова нетрудно.

Флери взял первое письмо и прочел его вслух:

«Вас обманывают, мой дорогой князь. Наполеона призвала не только армия, но и народ. И кто имеет право препятствовать нам иметь императора, которого мы считаем наиболее подходящим для нас? Французский народ хочет мира, но будет ужасен во время войны. В короткое время под ружье будет собрано до миллиона экзальтированных людей Все троны рушатся при крике французской армии. Поэтому для Вас и для нас будет лучше, если Вы отвратите возможность войны».

Флери остановился, не будучи в состоянии разобрать какое-то слово.

– Этого достаточно, – сказал Наполеон, – возьмите и прочтите другое письмо, отправленное другим путем, чтобы оно не попало ко мне в руки.

Флери взял другое письмо, написанное тем же изящным и красивым почерком, но почти так же неудобочитаемое, как и первое, из-за того, что оно написано было очень мелко:

«Пишу Вам, дорогой князь, самым секретным образом, желая быть уверенным, могу ли я рассчитывать найти приют у Вас, если мне придется спасаться бегством. Наполеон обманывает положительно всех. Весь его модернизм – не что иное, как маска. Когда ему удастся получить прежнюю власть, он будет еще страшнее, и те, которых он теперь считает своими врагами, прежде всех почувствуют на себе силу его деспотической власти. Я один из них. Некоторые услуги, оказанные мной Людовику Восемнадцатому и другим союзным государям, обрекли меня на его месть. Поэтому-то я и хочу знать, могу ли я рассчитывать на Вашу поддержку в случае, если мне придется бежать из Франции. Говоря откровенно, мой дорогой князь, этот человек вернулся с Эльбы еще более безумным, чем он был, когда отправлялся туда. Но теперь с ним кончено. Как я уже сообщал Вам, через три месяца…»

– В каком из этих писем Фушэ говорит правду? – спросил Наполеон.

Флери молчал, боясь сказать, что герцог был откровенен во втором.