Шпаргалки по философии - [4]

Ньютон говорил: «При изучении наук примеры полезнее правил». Приведем и мы пример. Вот текст из Николая Кузанского, одного из тех, которого современники называли невеждой и дилетантом, и одного из тех, кто развернул всю современную диалектику. Отрывок из текста относится к его учению о совпадении максимума и минимума:

«Это станет яснее, если свести максимум и минимум к количеству; максимальное количество есть максимально великое; минимальное количество есть максимально малое. Очищая максимум и минимум от количества, мысленно отбрасывая большое и малое, любой человек придет к той очевидности, что максимум и минимум совпадают».

Как вам здесь упоминание об «обычном человеке», для которого здесь должно быть «очевидным» всё и сразу? Вот это и есть настоящая философия, в которой нет ни одного дикого термина, но зато очень много смысла.

Теперь, посмотрим, как бы мы разъяснили этот тезис кардинала Кузанского, если бы он попал в какой-либо экзаменационный вопрос по философии:

Максимум и минимум совпадают, даже если, например, соотнести понятия максимума и минимума с понятием количества:

1. Если соотнести понятие максимума с понятием количества, то максимум — это нечто максимально большое по количеству.

2. Если соотнести понятие минимума с понятием количества, то минимум — это нечто максимально малое по количеству.

3. Итак, мы имеем два определения:

— максимум — это нечто максимально большое по количеству,

— минимум — это нечто максимально малое по количеству.

4. Мы видим, что эти определения не универсальны и не содержат чистого принципа, который можно было бы применить ко всем явлениям мира, потому что эти определения прочно связаны с категорией количества.

Но, поскольку они работают в отношении количества, то они должны работать и в отношении всего остального мира, поскольку мир един и гармоничен, а количество, выражает собой, как понятие, вообще нечто такое, что присуще всему миру вообще. И, следовательно, если всему миру вообще присуща гармония, то количество, которое присуще всему миру, как его характеристика, также является гармоничным элементом мира, и то, что гармонично работает с количеством, должно гармонично работать и со всем остальным.

Итак, очистим два наших определения от категории количества, и посмотрим, как эти определения будут действовать в своём общем универсальном принципе применительно ко всему миру:

— максимум — это нечто максимально большое,

— минимум — это нечто максимально малое.

5. Поскольку мы теперь отошли от категории количества, то должны убрать из наших определений и термин «нечто», который является показателем некоей предметности, которая осталась у нас от того, когда мы связывали максимум и минимум с количеством.

Ведь, количество, действительно, определяется предметностью, и применение «нечто», как понятия некоей универсальной предметности максимума и минимума, было оправдано. Но сейчас, когда у нас остается только лишь чистый принцип этих понятий в их отношении к миру вообще, то определения должны выглядеть так:

— максимум — это максимально большое,

— минимум — это максимально малое.

6. Однако, категории «большое» и «малое», если мы очищаем понятия максимума и минимума от смысловой соотнесенности с количеством, также не имеют права находиться в составе наших определений, поскольку они тоже являются характеристиками количественно-предметного, и при осуществлении чистого принципа должны просто автоматически отбрасываться мыслью, вследствие чего получается:

— максимум — это максимально,

— минимум — это максимально.

Таким образом, как чистые принципы, максимум и минимум совпадают.

Средневековая казуистика? Возможно. Но из учения Кузанского о совпадении максимума и минимума выросло учение Шеллинга об Абсолютном Тождестве. А из учения Шеллинга об Абсолютном Тождестве, Гегель, анализируя природу Абсолютного Тождества, вывел свою диалектику.

В немалой степени из учения о совпадении минимума и максимума родился великий пример Николая Кузанского — если перематывать клубок ниток за один конец, то, намотав клубок на свободный конец, мы увидим и процесс и смысл того, что происходит в мире. Из этого примера Гегель вывел идею мирового развития от Абсолютной Идеи к Абсолютному Духу. Так что, кому казуистика, а кому — классическая философия, как работа с чистыми принципами и понятиями.

Но, как бы то ни было, а задача сделать понятным ход мысли Кузанского, и сделать понятным то, что он хотел сказать, по-моему, на этом примере выглядит вполне выполнимой. Теперь любой «обычный человек» видит ту же самую «очевидность» в совпадении максимума и минимума, которую видел Николай Кузанский, и это главное. А видит ли сам человек эту самую очевидность по своим личным убеждениям, или не видит — это совершенно не важно, потому что человек сдает на экзамене не свои убеждения, а философию Николая Кузанского.

Вот так построены шпаргалки.

Дополнительно хочется сказать еще одно — нигде в тексте учебного материала нет ни отношения автора к его содержанию, ни личных убеждений автора. Шпаргалки сделаны в полном соответствии с учебной традицией и направлены на то, чтобы изучалась официальная версия классической философии, то есть её усреднённо-принятая концепция для системы высшего образования и для системы подготовки научных кадров.