Шпага мастера - [24]

Отец Лукас со своего почетного места с интересом следил за фехтовальщиками. Фигура Альберта привлекала его особенно. Он почти физически ощущал какую-то загадку, исходящую от этого странного человека. Особенно сейчас, когда расстояние между ними было таким же, как тогда, на улице Святого Антония. Отец Лукас снова вспомнил ту картину: Альберт, изгоняемый из школы, голос брата: шестая оппозиция, компактный укол – и строгий римский священник с учебником фехтования под мышкой. Интересно, где он сейчас, этот коллега из Ватикана? Отец Лукас чисто машинально обвел взглядом зрительские трибуны. Нет, конечно. Священника среди гостей школы не было. Пестрая публика в радостном предвкушении азартного зрелища, все на своих местах, никаких метаморфоз.

Жанна вышла для демонстрации салюта первой. С некоторых пор на этот счет было дано особое распоряжение маэстро Дижона. Ему нравилось открывать турнир выступлением девушки, к тому же Жанна задавала очень высокую планку исполнительского мастерства, что положительно стимулировало остальных исполнителей.

Действительно, это был безупречный салют, с гарантированным зачетом. Каждое движение Жанна делала легко и размашисто, по-настоящему наполняя позиции и дыханием, и смыслом. Шестнадцать канонических элементов, собранные в одну цепочку, в ее исполнении превратились в особый, сакральный танец, вызывающий ассоциации с пиррическими плясками древних греков или еще более древними ритуалами первобытных охотников. Шестнадцатое движение – приход в боевую стойку – Жанна сделала немного по-своему, сначала чуть-чуть зависнув на пятнадцатом темпе, а затем резко увеличив скорость. Такой способ при хорошем исполнении обеспечивал специфический зрительный эффект, как будто бы из кинопленки с записью салюта вырезали несколько кадров, и девушка не сама села в стойку, а странным образом оказалась в ней. Спустя несколько секунд полнейшей тишины зрители наградили исполнительницу самыми горячими аплодисментами.

После ее выступления выполнять салют плохо никому не хотелось.

Тем не менее среди следующих участников нашлись два молодых человека, которые были отстранены от соревнований: один от волнения спутал последовательность движений, а другой, вероятно по той же причине, гнал так быстро, что совершенно опустошил смысловую часть салюта.

Зато ближе к концу программы на фехтовальную дорожку вышел Марк, с тем чтобы полностью восстановить положительное впечатление от школы мсье Дижона.

Марк был любимцем публики. Он уже несколько лет подряд принимал участие в турнирах, неизменно показывая очень красивое фехтование и высокие результаты. В этом году он, по-видимому, находился на пике физической формы. И он явно рассчитывал на абсолютную победу.

Именно это настроение Марк постарался отразить в своем салюте. С первого же движения он взял высокий темп, соединенный с красивой, доминирующей манерой исполнения. Сегодня он являл собой идеал бойца – безупречно четкий, лишенный ненужных эмоций механизм, собранный из самых отборных деталей. Он не стал экспериментировать с темпоритмом, исполнив все шестнадцать движений ровно, твердо и уверенно, обозначив таким образом свой настрой на предстоящие поединки: никаких игр и уловок – только чистое техническое превосходство.

Аплодисменты, которыми зрители наградили Марка, еще не утихли окончательно, когда секретарь соревнований вызвал следующего участника.

Альберта.

Маэстро Дижон поймал себя на том, что с особым интересом наблюдает за тем, как Альберт выходит на дорожку. Неуверенности в его движениях не было – и то хорошо. Но почему же маэстро все время ждет какого-нибудь подвоха со стороны именно этого ученика?

Жанна оторвалась от своего флорета, на котором как раз меняла рукоятку, и тоже сосредоточила внимание на Альберте. Нельзя сказать, что она испытывала к этому молодому мужчине особый интерес. Но интерес спортивный теперь был очевиден. В самом деле, прогулки с Жанной – очень высокая цена, за которую можно бы побороться за них как следует даже такому теленку, как этот Альберт!

Рядом с Жанной пристроился Марк. Не меняя надменной полуулыбки, он продолжал тщательно разминать кисть правой руки, но при этом взгляд его со вниманием остановился на поле боя, где сейчас стоял соперник. Соперник? Да нет, говорить о соперничестве здесь вряд ли было уместным. И тем не менее результат выступления Альберта казался для Марка важным.

Отец Лукас улыбнулся. Со своего места ему было хорошо видно, как сфокусировались все эти взгляды на фехтовальщике, который никак не мог претендовать на какие бы то ни было лавры. И тем не менее именно сейчас он стал центром внимания довольно важных людей.

Лукас снова обвел взглядом все зрительские места. И вдруг что-то слегка зацепило его внимание. Что-то совсем непонятное, едва уловимое! Он снова, теперь уже со всей тщательностью, вгляделся в трибуны. Да, вот она, эта странность. Такой же взгляд, такой же интерес! Так же точно, как брат, так же пристально, как Жанна и Марк, на Альберта смотрел еще один человек. Лицо, может, и знакомое, но не более того! Кто это? Родственник Альберта? Возможно…