Шпага для библиотекаря. Книга 1 - [46]

– Где он? – кинулась вперёд Людочка. – Покажите, где?

Мужик от неожиданности попятился.

– Ох ты ж, бой-девка… туточки он, недалече лежит, весь окровавленный. Мы его тряпицами чистыми перевязали, но, думается, помрёт. Крепко его хранцузы стрелили.

– Ведите! – решительно потребовала библиотекарша. – Вася, оставайся с трактором, Люда, со мной пойдёшь.

– А и пошли! – степенно кивнул мужик. – Только, сперва перекрестись.

Тётя Даша улыбнулась и широко, справа налево, перекрестилась. Тракторист и Людочка с крошечным опозданием сделали то же самое. Крестьяне одобрительно заворчали, закрестились в ответ.

– Молитву прочесть?

– Чего ж… – предводитель с ружьём повеселел. – Можно. Молитва – она Богу завсегда угодна.

Тётя Даша бойко затараторила «Отче наш, иже на небеси…» Дядя Вася повторял за ней – как и Людочка, которой, вообще-то по молодости и советскому воспитанию знать древние слова не полагалось. На предводителя крестьян это произвело благостное впечатление.

– Вот и ладненько! Вы уж простите, Бога ради, что мы сумлевались – времена последние настали, Антихрист, люди бают, пришёл…

– Понятно, понятно… – Тётя Даша вскинула двустволку на плечо. – Так веди уже, пока не помер ваш найдёныш.

Раненым оказался Гена – крестьяне, как и говорил Антип, подобрали в лесу, недалеко от дороги. Людочка, наскоро произведя осмотр, заявила, что рана на голове не опасна – пуля прошла вскользь, только порвав кожу, а вот с бедром дела обстоят куда хуже. Пуля застряла в мягких тканях, если её не вынуть и не обработать нормально рану – долго раненый не протянет. На вопрос библиотекарши – «сможет ли она это сделать?» – девушка обречённо пожала плечами.

– Без инструментов, без антисептики, даже иголки с ниткой? И потом, даже если и вынуть пулю – в рану попала грязь, наверняка будет заражение. У нас в аптечке есть кое-какие лекарства, антибиотики, но в ДК сейчас французы…

– Это вы про дом свой, который из земли вылез? Поинтересовался предводитель крестьян. Тётя Даша уже знала, что имя его Антип и он деревенский староста.

– Да, про него. Мы убегали от французов в спешке, пришлось всё бросить. Там и лекарства есть. Но что сейчас об этом, всё равно до них не добраться?

– Отчего ж – не добраться? Мальчонка наш сей час прибёг – я ему велел за домом вашим следить. Говорит – хранцузы оттуда уже давненько ушли. За ними следом другие прискакали, по виду, вроде, казаки. Но тоже не задержались – лошадей напоили и за обозом двинулись, видать разбить его собираются. Так что сейчас там никого.

– Так нам срочно надо туда! – вскинулась Людочка. – Аптечка у меня в рюкзаке, и если французы его не нашли, не забрали…

– Могли и не найти. – подтвердила тётя Даша. – Когда мы к обороне готовились, я велела все ваши вещи запереть в дальней кладовке. Только…

Она с сомнением посмотрела на раненого.

– Если нести его на руках, то может не выдержать, умереть по дороге. Не против, уважаемый, если мы трактор подгоним и в кузове парня повезём?

– Это телегу-то вашу безлошадную? – осведомился Антип. Подгоняйте, чего уж там. Я мальчонку за отцом Митрием пошлю – пущай окропит её, как положено. Ну и страдальца вашего, ежели что, отпоёт. Хрестьянская всё ж душа, нельзя без отпевания-то!

– Зовите дьячка вашего. – согласилась библиотекарша. И вздохнув, добавила вполголоса:

– Хуже уж точно не будет, некуда…

VIII

Засаду Ростовцев устроил примерно так, как делали это все прочие партизаны этой войны. Обошлось без послезнания – выбор тактики диктовался ситуацией и имеющимися в нашем распоряжении средствами. Казачки лесом обошли плетущийся со скоростью усталого пешехода обоз и, выбрав подходящее место, где дорога шла по краю заболоченного леска, засели на противоположной стороне, в кустах. Половина спешилась и изготовилась стрелять, остальные же держались позади, готовые к броску в сабли. Гусары же следовали за французами по пятам, держась примерно в половине версты так, чтобы не показываться из-за поворотов. И когда засада ударила по обозу залпом с двух десятков шагов, сумцы пришпорили коней и атаковали обоз с тыла, по дороге. Казаки же в это время выпалили ещё по разу – и навалились с флангов.

Конные егеря не зря числились в элите французской лёгкой кавалерии. Внезапное нападение не повергло их в панику: сомкнув коней, они встретили станичников стрельбой из пистолетов и мушкетонов в упор, а от накатывающихся с тыла гусар Ростовцева попытались прикрыться телегами. В результате, бой перерос в сабельную рубку, причём часть своего отряда поручик отправил опушкой леса, в обход. В хвосте колонны творилась неразбериха, и надо было поскорее отсечь головные повозки, не дав им вырваться из западни. На этот манёвр Ростовцев отрядил корнета Веденякина с двумя десятками сумцев, а сам возглавил атаку на хвост колонны.

Правильного удара – сомкнутой шеренгой, колено к колену, – у гусар не получилось, помешала узость лесной дороги, забитой к тому же, фургонами и повозками. Приходилось протискиваться в промежутки между дощатыми бортами, стрелять, рубить, крутиться на месте. Рафик, понимая, что в сабельной схватки от него проку не будет, выпалил по разу из пистолей, соскочил с седла на ближайшую повозку, Пинками он скинул на землю возницу в сером мундире (тот нырнул под соседний воз и носа оттуда не казал), ухватил вожжи, и подбодряя лошадей нехорошими армянскими словами, вывел фургон на обочину, расчищая путь всадникам.