Шпага, честь и любовь - [10]

Фалько-офицер презрительно глянул на несущегося параллельным курсом юного нахала, стрельнул глазом в сторону держащихся поодаль Терона и Делфа. Наконец, зло процедил:

— Ты посмел оскорбить меня, толстый птенец. Я сам тебя найду. Я сам назначу место и условия встречи, которую ты не переживёшь. Убрать его!

Алекс отвернул, вполне удовлетворённый. Чтобы не терять лицо, Байон не сможет тянуть с дуэлью до бесконечности. В обычном шпажном поединке офицер не сильнее, главное — не прозевать удар Силы.

Юноша не подозревал, что в рукаве опытного дуэлянта имеется не одна краплёная карта в запасе. Его мысли прыгнули в совершенно ином направлении. Он попробовал вызвать из памяти ослепительный карий взор одной из дам фиолетовой группы, изволившей приподнять лётные очки над маской, чтобы лучше разглядеть дерзкого северянина.

Глава четвёртая

Делф и Терон восхитились той лёгкостью, с которой Алекс приговорил себя к смертельной схватке. Понимая опасность, они отнюдь не осуждали его. Мужество завораживает. Дерзость не всегда рациональна, но достойна восхищения.

— Жаль, быстро мы не увидим дуэли, — заявил Терон, перекрикивая шум ветра.

— Я бы хоть сейчас…

— Не торопитесь. Он на службе, не может оставить пост у герцога и герцогини. Вот когда будет отправлен с поручением в Леонидию или специально выспросит отпуск, чтобы отпилить вам голову, тогда ждать не станет.

Рыжий круглолицый юноша с лёгкими пшеничными усами, Терон до зачисления в кандидаты ближе всех жил к столице, часто в неё наведывался, как и заносчивый Эно, поэтому был неплохо осведомлён о местных делах, в отличие от глубоких провинциалов Алекса, Марка и Делфа. Но при этом вёл себя достаточно просто.

За разговорами о будущей схватке с Байоном они вылетели далеко за городские стены, оставив позади столичные патрули, гвардейцев и порхающих вельмож. Ближе к условленной роще воздух опустел, в нём виднелись лишь исконные обитатели — пернатые, да тройка наших молодцов, обогнавшая Марка со слугой, нахлёстывающих лошадей.

Промелькнула и роща. Алекс подумал было разворачиваться и возвращаться к Марку, но Делф показал рукой в перчатке на картину схватки, обозначившейся несколько западнее. Стоит ли говорить, что северянин тотчас припустил, готовый немедленно вмешаться в дела, ни в коей мере его не касающиеся. Товарищи не отстали.

Наземные дороги империи ничуть не менее безопасны по сравнению с воздушными. Вокруг роскошной чёрной кареты полукольцом выстроились всадники. Кучер недвижимо свесился с облучка, на земле вповалку чьи-то тела, и только одинокий фехтовальщик продолжил безнадёжную схватку, отмахиваясь клинком от конных, которые наверняка уже больше забавлялись с жертвой, не удосужившись пристрелить защитника экипажа либо просто открыть дверцу с противоположной стороны.

— Алекс! Не торопитесь. Мы даже не знаем — кто здесь против кого, — крикнул благоразумный Терон.

Но уроженец Северной Сканды не счёл нужным осторожничать. Восемь против одного — уже достаточное основание, чтобы объявить их неправыми. Он спикировал на всадника, ближайшего к дверцам кареты, и в последний миг выбросил ноги вперёд. Удар сапогами с лёту вышиб кавалериста из седла, тот кубарем покатился по земле, а его коллеги заметили опасность с воздуха и потянулись за револьверами.

Алекс коснулся ногами земли, сбрасывая крыло. Он выбрал мгновение, когда лошадь сбитого им человека загородила его сообщников. Этой секунды хватило, чтобы вытащить револьвер из седельной кобуры. Рядом стали на ноги Терон и Делф, также доставшие стволы.

— Эй, ветроголовые! — позвал командир верхового отряда. — Не лезьте не в свое дело. Проваливайте, и я попытаюсь забыть, что вы сбили с коня нашего человека. Нас больше!

Не намного. Последний защитник кареты, мощного вида и явно не лётного происхождения, воспользовался короткой заминкой, вытащив револьвер у одного из трупов. Четверо против семерых — вполне можно сражаться. Но Алекс не всех посчитал.

Пока продолжалась игра нервов — выстрелит кто-нибудь первым, со стороны Леонидии раздался конский топот. Главарь конных бдительно оглянулся и не успел ничего предпринять. Марк на всём скаку врезался в него, зацепив и соседа, образовав кучу из лошадиных и человечьих тел. За шумом свалки не заметили, как приоткрылась дверца кареты. Один из всадников получил кинжал в шею, захрипел, пальцы нажали на спусковые крючки…

Когда пороховой дым рассеялся, двое из восьмёрки нападавших кинулись наутёк — они воевать в меньшинстве не собирались. Незнакомый шпажист со знанием дела заколол раненых и упавших с коней, едва не проткнув заодно и Марка. Алекс обернулся. Он увидел, что Делф упал на колени, зажимая грудь перчаткой, из-под которой просочилась кровь.

— Мессир Эрланд, — представился мужчина, ростом на голову выше своих спасителей. — Не знаю, как вас и благодарить, высокородные синьоры.

Алекс назвался. Когда горячая кровь схватки отлила от висков, он вдруг подумал, что оказал помощь врагу. Титул «мессир» означает — перед ним ламбриец, считающий себя благородным, хоть и не способным к полёту. А ламбрийская знать — традиционные враги Икарийского императора. Но нападали не имперские гвардейцы, одеты они в цивильное, вооружены пёстро, словно обычные бандиты… Как всё запуталось. И во время боя так некстати пострадал Дэлф. Непонятно — выживет ли вообще.