Шоу непокорных - [79]

Вряд ли они станут слушать его, когда он попробует убедить их, что он не такой, как другие. Вряд ли поймут, какой он хороший и добрый. Для них он будет Бенедикт Бейнс, сын Вивьен Бейнс. Они захотят довести до конца то, что однажды уже пытались сделать, когда несколько лет назад взяли на мушку всю их семью. Если он попадет к ним в руки, если они убьют его, для них это будет самая крупная победа в их жизни.

Я вздрагиваю.

Я не смогу жить без него. Тем более после того, через что мы прошли вместе.

На краю трущоб, по ту сторону забора нас ждет машина. Я с сомнением смотрю на нее. Что, если я поступаю неправильно? Совершаю ошибку?

— Грета по-прежнему где-то там? Я хочу вернуть ее, хочу увидеть ее снова.

Кадир хватает меня за руку и бесцеремонно подталкивает к машине.

— Если ты хочешь вернуть ее, ты знаешь, что должна для этого сделать.

Бен

Под утро мы расходимся по своим камерам и запираем на засовы двери. Шон занимает самую дальнюю от входа, и как только двери распахиваются и волки убегают, сидит, забившись в угол, пока все остальные выходят на перекличку.

Никто из охранников не спрашивает, где он. Не иначе, они решили, что волки съели его до последней косточки. При мысли о том, что так могло случиться, мне делается не по себе.

На мое счастье, Сильвио на завтраке нет. Я вздыхаю с облегчением. Но в целом все происходит так же, как и вчера. Цирковые артисты, словно скот, едят из корыта, я же сижу за столом и наслаждаюсь вкусной пищей.

Правда, на этот раз во взглядах людей больше нет колючей враждебности, наоборот, все смотрят на меня с сочувствием и пониманием.

Я жду, когда мне подвернется возможность поделиться с ними моей едой, однако охранники не спускают с меня глаз. Я же не хочу рисковать. Не хочу, чтобы из-за моей глупости пострадал кто-то из моих новых товарищей. Увы, у меня не получается спрятать даже кусочек, чтобы потом поделиться им с Шоном.

Затем охранники дуют в свистки и выпроваживают всех вон.

Я стою, мигая от яркого света, и наблюдаю, как все остальные торопятся в разные стороны, кому куда.

— А, Бенедикт! — это в гольфмобиле ко мне подъезжает Сильвио. Из-за его спины, из багажника, на меня выглядывает Иезекиль. Лицо мальчонки непривычно серьезно. — Этот малыш уже рассказал тебе про свой номер? Еще нет? Что ж, так даже лучше! Мне будет интересно увидеть твое лицо, посмотреть, как ты отреагируешь. Тебе даже не нужно будет репетировать то, что я придумал для тебя к премьере. А поскольку ты мой особый гость, я решил дать тебе этим утром отдохнуть и выступить в роли зрителя. Так что сядь, расслабься, смотри и получай удовольствие. Все как в старые добрые времена. Разумеется, если хочешь, можешь тоже принять участие, потому что шоу интерактивное. Говорю это, так как знаю по личному опыту. Вот увидишь, будет весело. Правда, Иезекиль? — Он поворачивается и с дурацкой ухмылкой смотрит на мальчонку, но тот сидит, опустив голову. — Эй, чего ты ждешь? Прыгай к нам!

Я пытаюсь заглянуть Иезекилю в глаза, но тот упорно смотрит вниз. Я в растерянности. Черт, как же мне поступить?

— Давай, Бейнс! — приказывает Сильвио. — Паучье Логово ждет!

Паучье Логово? Меня тотчас охватывают дурные предчувствия. Я сажусь в гольфмобиль, и мы катим по территории цирка.

Хошико

Лора Минтон сидит за рулем автомобиля. На ней модное шерстяное платье и жакет. Я сажусь к ней в машину. Она тепло улыбается мне и пожимает мне руки. Правда, потом она вытирает свои руки о платье, но я ее не виню. Я не помню, когда в последний раз мылась. Я пробегаю пальцами по волосам. Они спутанные и напоминают войлок. Одежда тоже грязная. Я вся грязная.

— Хошико, рада видеть тебя снова. Я уверена, ты отлично выполнишь порученное дело. И, пожалуйста, успокойся. Мы с тобой на одной стороне.

Она даже не обмолвилась о Грете. Я хмуро смотрю на нее.

— Давайте быстро сделаем то, что от меня требуется. Куда вы меня везете?

— В студию. Это недалеко, всего в нескольких милях отсюда. Кроме нас там сегодня никого не будет. Всех работников отправили по домам.

Кадир и его люди садятся на заднее сиденье.

Лора ведет машину и разговаривает со мной.

— Для нас очень важно, Хошико, чтобы у нас все получилось. Мы можем записать только один дубль. Ты говорила, что видела позавчерашнюю трансляцию?

Я киваю.

— После нее рейтинги Бейнс резко пошли вниз. А ведь еще год назад идея публичных дебатов казалась просто немыслимой. И, знаешь, кто все изменил?

Я качаю головой.

— Я скажу тебе кто. Скажу, кто настоящий герой. Это Бен. Твой Бен. Он произнес речь, которая изменила буквально все.

Ее слова переполняют меня гордостью. Как жаль, что я не могу сказать ему об этом прямо сейчас. Вряд ли я хоть раз сказала ему, какой он храбрый. Почему я так часто бывала с ним холодна? Почему так редко делилась с ним своими чувствами? Почему бездарно потеряла столько дней?

— Разумеется, Бена тогда отключили через считаные минуты. Но это не сыграло большой роли. Ущерб системе уже был нанесен. Более того, тот факт, что его отключили, только придал его словам дополнительный вес, а ему самому — дополнительную славу. Он пробудил ото сна целую страну. Нет, конечно, не только ему одному приходили в голову подобные мысли, другие тоже хотели бы высказать их вслух. Иное дело, что до Бена никто не решался это сделать.