Шоу двойников - [36]

Но мужчина двигался быстрее, и расстояние между ними только сократилось. Вдруг он сунул руку в карман.

«Сейчас достанет какой-нибудь жуткий острый поварской нож», — обреченно подумала Маша.

— Я не смог вчера…

— Маньяк, маньяк, тот самый маньяк… — словно сигналы бедствия выстукивало в голове у Маши. — Не смог вчера меня убить, вот и вернулся. Исключительно опасный тип…

Она продолжала отступать, чтобы хотя бы сохранить расстояние между собой и убийцей.

На журнальном столике лежала открывалка для бутылок. Маша двигалась так, чтобы оказаться поблизости и успеть дотянуться до нее. Тогда можно будет использовать штопор как оружие.

Маньяк начал доставать руку из кармана. В руке что-то было зажато, наверняка — нож, решила Маша.

«Сейчас или никогда», — она бросилась к столику и непослушными руками схватила штопор.

Обернулась. Мужчина стоял посреди комнаты. Сутулая спина выпрямилась, и теперь он походил на большого зверя, замершего перед прыжком. Только пульсирующая на виске жилка, как кончик хвоста у ягуара, выдавала внутреннее напряжение.

— А-ах! — крикнула Маша и, метнувшись к нему, вонзила в грудь кованое лезвие штопора. — Ах ты гад!

Мужчина не сделал ни единого движения, чтобы защититься.

Он недоуменно уставился на торчавшую из груди деревянную ручку.

— Я всего лишь хотел вернуть накидку, — он, наконец, достал из кармана край блестящей ткани. — Мне показалось, вы ей дорожите…

Струйка крови обвилась вокруг витого стержня и брызнула бы прямо Маше в лицо, если бы мужчина вдруг не покачнулся и, запрокинув голову, упал навзничь.

БУРБОН

1. алкогольный напиток

2. грубый человек

— Ники, что я наделала, я человека убила! — Маша сидела на корточках, привалившись спиной к стене и закрыв лицо руками. Так она казалась совсем маленькой, так как большую часть ее тела составляли самые длинные в рекламном бизнесе ноги.

— Это шутка?

— Какая там шутка! Я его приняла за маньяка…

— Не пори истерику.

Ники действовал решительно. Казалось, он вообще никогда не теряется, и, поэтому, наверное, нравился Маше. Вылитый крутой итальянский мафиози, даже одевался так, только вот северные светлые глаза выбивались из общего стиля. Он склонился над лежавшим мужчиной, взялся за ручку штопора и выдернул его, как выдергивают пробку из бутылки.

Маша услышала свистящий звук, как из проколотой камеры, и закричала от ужаса.

— Заткнись, — спокойно посоветовал Ники.

Но Маша уже его не слышала. Она медленно сползла набок, и теперь тоже лежала на полу так, как только что сидела — подтянув колени к подбородку. Она была в обмороке.

— История, — Ники почесал затылок, переводя взгляд с одного тела на другое. — Человеческий фактор, — он усмехнулся, но звериному обнажив белые зубы, увековеченные рекламой зубной пасты.

Потом достал сотовый телефон.

— Привет, дорогая душа, — сказал он. — Я к тебе с просьбой. У тебя лепила был на «скорой помощи», который из запоя вытаскивает. А заштопать он может? Да рана вроде ерундовая. К одной моей девчонке клеился, она его штопором и прокомпостировала. Смех, да и только. Никакой уголовщины, но сам понимаешь, если его официально оформлять, дело заведут, а ей такая огласка ни к чему.

Договорились? Я у тебя в долгу.

Он спрятал в карман телефон, подошел в стильной барной стойке, поставил на нее два стакана с толстыми донышками. В один налил виски, в другой — минеральную воду. Виски выпил, наполнил бокал снова, подошел к мужчине и вылил на него алкоголь.

— Спиртом разит и к девушкам пристает, — сказал он весело — Нехорошо, дружок.

Потом вернулся за стаканом с минералкой и, встав над девушкой, и стал лить воду ей на лицо тоненькой струйкой. Если бы кто-нибудь наблюдал за ним со спины, можно было подумать, что он мочится.

* * *

— Ты циничный подонок, — сказала Маша, открыв один глаз. — Думаешь, я совсем отрубилась?

— Всего-навсего привожу тебя в чувство, — хмыкнул Ники.

— Он не умрет? — она уже успокоилась.

— Надеюсь, — Ники пожал плечами. — В противном случае придется замуровать труп в стене.

— Прекрати, — застонала Маша.

И словно в ответ застонал раненый мужчина.

— В вашем поведении наблюдается некоторая синхронность, улыбнулся Ники. — Спрячься куда-нибудь, — посоветовал он, услышав звонок в дверь. — Доктор может оказаться любителем рекламы нижнего белья и твоим поклонником. Лучше, если он не будет знать, кто пырнул нашего друга.

— Я только защищалась, — возразила она…

* * *

— …Ты хочешь сказать, он все это время проведет здесь? — у Маши округлились глаза.

— А что ты предлагаешь? Выкинуть его на улицу? — раздраженно спросил Ники. — Мы даже не знаем, где он живет, а после той лошадиной дозы, которую вкатил ему наш лекарь, бедняга проспит до завтра. И не забывай, у него в кармане обнаружилась лицензия на частную сыскную деятельность, а это уже скверно. Может, он вообще — мент? Вот завтра и выяснишь, с какой стати он снова приперся, а заодно и уговоришь его не обращаться в милицию по поводу штопора. Ты ведь умеешь уговаривать, малышка?

— Ты во всем прав, Ники, — Маша вздохнула. — Ты умный, а я дура, — сообщила она не очень убежденно.

— Это потому, что я старый. Знаешь, что сказал врач? — Ники показалось это забавным. — Всадить штопор с такой силой мог только мужик. Попади на полсантиметра ниже, а не в ребро, и медицина была бы бессильна. По-моему, он решил, что ударил я, а про девушку выдумал. Ты ведь пряталась на кухне…