Шоу-бизнес - [35]

Многие постоянные потребители голливудской и вообще западной кинопродукции искренне заблуждаются, считая, что фильм, который они приобретают на видеокассете, называется именно так, как это указано на упаковке. В том, что часто это совершенно не так, можно убедиться, обладая хоть минимальным запасом знаний английского языка (или того, на котором составлено оригинальное название).

Авторами мистификаций в данном случае являются видеодистрибьюторы[53]. Как бизнесмены они преследуют единственную и вполне логичную цель — продать свой тог вар в как можно больших объемах. А причин, по которым искажается (порой до неузнаваемости) реальное название фильма, может быть три.

Во-первых, точный перевод названия часто дает бледное, совершенно непривлекательное название, которое никому ни о чем не говорит. Так, фильм, который должен называться «Бульварное чтиво», превращается в «Криминальное чтиво», «Четверг» — в «Кровавый четверг», а «Счет» почему-то становится «Ограблением».

Во-вторых, когда у дистрибьюторов с фантазией уж совсем плохо, они прибегают к другому приему: из обычного «проходного» фильма делают продолжение какого-нибудь известного и нашумевшего. В результате нешуточного мозгового усилия «Реквием Брауна» превращается в «Секреты Лос-Анджелеса-2», а «Королевская кобра» — в «Анаконда-2».

В-третьих, чтобы адекватно перевести некоторые названия, необходимо использовать ненормативную лексику, а так как это может изменить моральный облик подрастающего поколения (в теории) и привести к стычкам с законодательством (на практике), приходится идти на смягчение и облагораживание первоначального смысла. В итоге вместо нашумевшей картины Лукаса Мудиссона «Fucking Omol» мы имеем в своей видеотеке фильм «Покажи мне любовь».

НАСИЛИЕ В КИНО

Старичок-пенсионер смотрит передачу «В мире животных». На экране схватились два таракана, поодаль стоит тараканиха. Наконец один таракан забодал другого, подбежал к тараканихе и взял ее. Старичок выключает телевизор и сокрушенно качает головой:

— Вот везде теперь так: насилие и секс, секс и насилие.

Естественное не всегда не безобразно

Дети в подвале играли в гестапо

— Зверски замучен сантехник Потапов.

Одна из детских забав

Многочисленные эпизоды с выколачиванием человеческих мозгов и расчленением трупов в кино и вполне естественное отвращение ко всему этому у благопристойной публики породили устойчивое заблуждение. Давно вошло в привычку хаять все фильмы, в которых присутствуют сцены насилия, за то, что они популяризируют подобный образ действий и призывают (в первую очередь молодежь) поступать так же, как и наиболее охочие до крови и человеческих страданий персонажи. Поскольку источником этой «заразы» традиционно считается Голливуд, то и объектами самых агрессивных нападений со стороны возмущенного истеблишмента становятся чаще всего тамошние режиссеры. Как правило, они работают в жанре социальной драмы или триллера.

Глупо спорить с тем, что тот же Голливуд производит массу низкопробных картин, где показать насилие — это самоцель, за которой не скрывается даже намека на проблемность и драматизм. Однако настоящий резонанс в обществе (вплоть до судебных процессов против авторов) вызывают именно художественно сильные фильмы, которые созданы не как хит-парад методов членовредительства, а как попытка разобраться в насилии как явлении. Тут-то и наступает час пик для режиссеров, которым приходится долго и обстоятельно объяснять, что они никого не пытались наставить на путь крови. Пожалуй, самым популярным примером здесь может быть случай с фильмом «Прирожденные убийцы» (1994) Оливера Стоуна. Разнузданность двух 1-летних подростков — парня и девушки, — убивших в 1995 году продавщицу магазина, была не ахти каким событием для американской криминальной истории. Но в процессе судебного разбирательства выяснилось, что, прежде чем пойти на дело, парочка вдоволь насмотрелась фильма Стоуна, возомнила себя блиставшим там дуэтом Мики-Мэлори и, вдохновленная, пошла грабить супермаркет, что в итоге и привело к трагедии. Семья убитой продавщицы, прознав об этом, немедленно подала в суд на режиссера, обвиняя его, грубо говоря, в подстрекательстве. В это нелегко поверить, но процесс продолжался около пяти лет, прежде чем судьи все-таки вынесли вердикт, который провозгласил Стоуна невиновным. Роберт Шварц, представитель компании «Warner Bros.», выпустившей фильм, так высказался по этому поводу: «Такое решение — это своевременное подтверждение пункта закона, по которому нельзя обвинять режиссеров, композиторов и авторов в криминальных действиях людей, которые не могут понять, что они смотрят, слушают или читают». Шварц называл тех, кто думает, будто фильмы вроде «Прирожденных убийц» призывают к насилию, людьми, не способными в силу своего низкого культурного уровня воспринимать художественные произведения адекватно.

Среди других картин, подвергавшихся общественному презрению (пусть и не доходившему до зала суда), можно вспомнить и «Королевскую битву» Такеши Китано, и «Заводной апельсин» Стенли Кубрика. За огромным количеством мертвых тел и потоками крови мало кому сразу удавалось рассмотреть творчески переработанную метафору «Повелителя мух» Уильяма Голдинга или тщательное исследование проблемы подростковой агрессии. То, с каким восторгом приняли в свое время «Молчание ягнят» (фильм, одаренный пятью «Оскарами»), было скорее исключением из правил.