Шотландия молодая - [95]

Я выторговал у своего попутчика еще час. Когда мы двинулись и приблизились уже к Эдинборо, я заметил горстку всадников, свернувшую на юг у перекрестка, к которому мы, собственно и приближались. Любопытно. Каван тоже увидел их и выглядел оздаченно.

— Странно. Я думал, этой дорогой курьеры не пользуются.

— Похожие мысли и у меня, — отозвался я.

— Обычно, на юг едут через Далкейт. А на восток, на Глазго — через Ливингстон и Линлитгоу. Ну да неважно, — Каван обогнал меня.

Мы продолжили путь.

Около самого города я замялся. Каких-то значительных казарм в городе нет, для этой цели существует замок. Может быть, стоит направить стопы, а точнее, копыта коня прямиком туда?

Но нет, начальство должно находиться рядом с принцем, по идее. Хотя опять же, Мюррей сам занимается тренировкой рекрутов, это я помнил еще по книгам. Черт-знает-что!

Я не заметил, как Каван отстал. Обернулся. Он развернул своего скакуна поперек дороги.

— Здесь я вынужден попрощаться. Надеюсь, ты не потеряешься в городе, — он широко улыбнулся.

— Не, не потеряюсь. Спасибо.

— Тогда до встречи, Алистер. Бог в помощь!

— Удачи!

И он резко гикнул, влепил пяткой в бок лошади да и понесся обратно, на запад, только пыль воспарила густым облаком.

Ну а я потрусил в сторону города, в глубине души прося провидение послать мне навстречу отряд горцев. Ну или хотя бы парочку. Встречаться с горожанами мне совсем не хотелось. Мне и в сам город-то не хотелось.

Знаете, когда живешь на природе, условно выражаясь, в сельской местности, то от города отвыкаешь, напрочь причем.

Так и в России у меня было — к Москве приходилось привыкать после летних каникул. Тут не в самом городе дело, а в людях, разумеется. Точнее, в их количестве. Ну и в урбанизации, конечно, тоже — если я правильно употребляю термин. Только что ты ходил по лесам и полям, лазил на деревья, выкапывал молодой картофель с полей, разводил костры, справлял нужду под кустом, уж простите за натуралистичность — и вдруг раз! Через пару часов ты в бетонном муравейнике, кишащем миллионами "муравьев".

Эдинборо не Москва. Но разница все равно чувствуется. Я прекрасно помнил, что в Эдинборо было немало наших сторонников во главе с Примроузом, но даже несмотря на это я как-то сжался, подобрался. Город — это город, он тяготеет над тобой, подавляет, заглатывает одинокого человека, как того же мураша. В горах ты наравне с природой, в городе — один, маленький и слабый.

Тьфу, да что за бред! Жил же в Москве, ходил по ней, дышал тамошним воздухом и ничего со мной не случилось. Я расправил плечи, подтянул палаш поближе и гордо поехал по улице.

Несколько горцев попались мне очень скоро. Я здорово опасался, что они не говорят на английском, но они таки говорили. Один из них. Он-то и направил меня прямиком к зданию парламента, которое я, впрочем, видел и раньше. От него же я узнал, что горцы расположились у Дадингстона, как почти год спустя и там им, в целом, нравится, а вот новые рекруты базируются в замке и вокруг.

Фундаментальный парламентский дворец встретил меня холодно, возвышаясь темной громадой в сумерках. "Ну а что ты ожидал, что тут будут водить хороводы и прыгать черз костер?", сказал я себе, неуклюже сползая с седла.

Однако лишь только я забросил поводья обратно на шею коня, поскреб затекшее и отбитое седалище и неуверенным шагом направился ко входу, как по лесенке сбежала высокая фигура, перепрыгивая через две ступени. Джордж Мюррей.

Он приобнял меня, потрепал по склокоченным волосам — ну прям возвращение блудного сына, ни больше, ни меньше.

— Я ждал тебя.

— Как и обещали, Ваше Пр… Лорд Джордж, простите.

— До прибытия судна в Лейт осталось двое суток, если датчане не обманули, — он снова приобрел невозмутимо-высокомерный вид. — Пойдем.

Народу в зале столпилось немало, собрались Драммонды, Макферсон, Ранальд, Иан Мор, много других вождей, которых я не знал ни в лицо, ни по имени — отряды с севера продолжали прибывать, в перманентный мир с Англией никто не верил. В дальнем углу я заметил и Каннингхэма с Примроузом. Ну и конечно же присутствовали принц со своими "семерыми из Моидарта", из которых в живых остались пятеро.

Я поймал взгляд О'Салливана — неприятный, колючий, оценивающий. Встретившись глазами со мной, он поспешил раздвинуть свою харю улыбкой, довольно сухонькой, впрочем; как я уже говорил, после драки в Холируде при коронации принца, он начал относиться ко мне на порядок лучше. Но мы не виделись уже больше месяца, наверняка он выкинул такого ничтожного персонажа, как я, из головы. С него станется.

Собственно, мое прибытие никого толком не отвлекло, ну разве что самую малость. Государственные — и племенные, стоит добавить — мужи заседали со своими прениями уже явно не первый час. И не первый день, в этом никаких сомнений не было, когда я увидел столы, накрытые… Точнее, когда-то они были накрытые, а сейчас уже почти полностью разоренные. Похоже, заседающие пользовались той же тактикой, что я наблюдал у Макдональдов в Лохабере: никаких трапез, обедов и здравниц тут не было, народ элементарно подходил к столам, жрал, пил, когда возникало желание.