Шотландия молодая - [85]

Клан шагал пешком, и мне было до ужаса обидно, что меня везли на телеге. Мэри, которая пристроилась рядышком, однако ничуть не смущалась.

А уж как она суетилась вокруг меня! Мне было неловко, честное слово!

— Ты болеешь, вот и лежи, — сказала она, ткнув пальцем мне в грудь. Я даже не понял — у нас вообще что-то было, или как? Или… э…?

Но если откровенно, это не такое уж напряжное мероприятие, знаете — лежи себе, любуйся на пейзажи. Если б только не приходилось периодически свешиваться с повозки и отхаркивать сгустки мокроты, вздымая фонтанчики пыли.

Глава 15

Ангус, конечно же, не мог сравниться с Мэри — но это я уже выражаюсь субъективно — постоянно подходил ко мне, точнее, к моей повозке.

Особенно после того, как мы миновали достопамятный Стирлинг.

Черт, а тут ведь все очень близко. Будь я здоров, зашагал бы вместе с остальными, я ведь люблю ходить. Я за день могу километров тридцать-сорок покрыть, без проблем, была бы обувь подходящая.

Я у себя в области обожал ходить. Мои дружбаны все только на мотороллерах гоняли — в основном, собственной сборки. Надо ли упоминать, что они тратили больше времени на ремонт, чем на само, собственно катание? Или на приставках резались в видеоигры. Кто как с ума сходил.

А мне было по кайфу в одиночестве побродить. У нас под Зарайском такие просторы — с ума сойдешь. Речки, речушки. Взлобки, холмики, рощицы, дубравы. Много посадок, конечно, тут уж никуда не деться, но есть и лесищи такие, что даже местные побаиваются хаживать. А я не боялся. Вырезывал себе палку из ореха, брал пару бутербродов в карман — иногда и беломорину прихватывал у деда, ну грешен, грешен, научили в школе — и вперед. Порой натыкался на зверье, на змей, на местных грибников — вот уж кто умеет по лесу ходить! — на воинские части набредал. А, чего только не было.

Но тут, в Шотландии — все другое. Тут, как ни шаг — скалы, потом переправа через речушку. Потом опять скалы. Потом долина. А вокруг опять скалы.

— Trossachs, — говорит один из моих попутчиков. Один из моих братьев, точнее.

Знакомое название. Земля Роб Роя.

Не то чтоб я Шотландии не повидал, когда мы шли на юг, к Стирлингу. Повидал, само собой. Но тогда был скорый марш. Теперь же — прогулка. Да еще с экскурсоводами. Горец идет вровень с моей тележкой и рассказывает на своем изломанном английском:

— Вон там — Лох Венахар. Не видно отсюда. А вон та вершина — Бен Леди. Нет, не та "леди", что вы могли бы подумать. Просто гэльское название.

Здесь красиво, здесь земли Макларенов. А завтра пойдем через земли Макнабов и Кемпбеллов. А вот и холмы Балкухизер…

И я вспоминаю песню Tannahill Weavers — незабываемое "Braes of Balquhidder"…

Will ye go, lassie, go

And we all go taegether

Рехнуться можно. Это и есть те самые — "braes". Охренеть. Я забыл о своей болезни к чертям собачьим. Если это холмы, то какие же горы?

— А горы будут, не беспокойся, — и шотландец хлопает меня ободряюще по руке. — Дай добраться до Лохабера, там ты увидишь горы. — И добавляет: — У вас-то в России, поди, гор нету?

Я соглашаюсь. В европейской части — точно нет.

— А вот погоди, — горец аж прикрывает глаза в предвкушении того великолепия, которое мне, да, мне, предстоит лицезреть. — Бен Невис, Ленаханский лес, Лох Эрих, Глен Спэйн.

И даже я, глядя на троссахские красоты уплываю куда-то в мечты.

Ангус отпихивает моего собеседника, кричит:

— Форт Уильям сдался. Теперь весь Грейт Глен в наших руках.

И я уплываю насовсем, куда-то в эйфорию, в благодать, в теплоту. Мне видятся мои родные леса, поля, речушки, мы с Мишкой, с Вовкой и с вовкиным дедом идем по грибы, а может и на рыбалку — во сне не разберешь — а по ту сторону речки высятся скалы, как вот только что сейчас. А в предгорьях, по ту сторону реки, несколько шотландцев понукают стадо коров — никак угнали у лоулендеров, с них-то станется.

И вовкин дед несколькими умелыми взмахами ножа выстругивает удилища нам с Мишкой, достает моток лески. Грузила у нас свои, самодельные.

— А что там такое? — спрашиваю я.

— Это земли Макнабов, там надо быть поосторожнее, — и я понимаю, что опять на телеге. Опять в Шотландии. Отвечал мне Ангус. На английском.

И я отхаркиваю сгусток мокроты на дорогу.

Мэри протирает мне лоб влажным куском материи. Забылся, бывает. И ведь не просто так, с лихорадки отошел, нет. Сам это понимаю. Просто красота заворожила. Казалось бы, лето сейчас. Ан смотри, на скалах лес — разноцветный, там все краски. И желтый цвет тебе, и густой багрянец, и бурый подлесок. Я смотрю с телеги и балдею. Для горцев это привычно, да. Но для меня нет.

И снова холодная тряпица ложится мне на чело. Я уже забыл, где я, что я и зачем я. Но вот грубый голос врывается в мою дрему, кто-то сует мне плошку — горячая, бляха-муха! Я перехватываю другой рукой — для этого мне приходится подняться. Через дымку навожу резкость — Ангус. Мы, видимо, на привале, вот он и принес мне поесть. Мэри отбирает плошку, прогоняет Ангуса на гэльском. Я уже не понимаю ничего. Кто-то сует мне в рот деревянную ложку с варевом. Ммм, мясо. Вкусно. Я упрямо жую резиновый кусок коровьей плоти. Или чьей бы то ни было. Сглатываю. Еще. И еще. Дико кашляю и падаю на спину.