Шолохов: эстетика и мировоззрение - [33]
К. Федин как художник, знавший и ощущавший, где располагаются основы е г о культуры, верно говорит о крестьянстве не как о косной, темной силе, противодействующей социальному и техническому прогрессу общества, но как о сложной, медленно меняющейся основе всего бытия в целом, которую понуканием с места не сдвинешь, не испугаешь, а напротив, вызовешь ее презрение, а может быть, и гнев [15].
Шолохов по-своему ответил на чаяния и пророчества Л. Толстого и Ф. Достоевского о «глубинном» изображении человека, о «выплывании» народности в будущей русской литературе. Звучит этот его голос и в рассуждениях периферийных героев (вспомним хотя бы рассказ деда Гришаки на свадьбе Григория и Натальи, как пожалел он офицера в турецкую кампанию – «итъ человек»), и в полном грусти повествовании о смерти Валета, и в многочисленных суждениях стариков и старух, дающих всечеловеческую оценку всему происходящему в мире, прорывается он и в поисках Григория Мелехова, пытающегося спасти Мишку Кошевого и Котлярова от гибели, несмотря на то, что между ними пролилась кровь Петра – «ведь не чужие же мы». А рассказ «Судьба человека», а неповторимые характеры с «чудинкой» «Поднятой целины», а жизни героев глав из романа «Они сражались за Родину»? [16] – Все это и есть ответ новой русской литературы в ХХ веке на вопросы и требования своих предшественников, какие уж точно не страдали особыми идеологическими предпочтениями с марксистской подоплекой, – они думали о том, о чем уже нельзя было не думать: народ, человек из народа, не может не проснуться (и он проснулся!), и это станет и главной надеждой, и главным вызовом новой русской литературы.
Шолохов замешивает человека на родовом начале сложного состава. Это родовое – всеобщее – начало располагается «над» отдельным индивидом, оно «вскрывает» человека по его «родове», как бы обрывая во времени и пространстве художественного произведения (или же в ряде эпизодов, подчас в одной только ситуации) связи человека с конкретной социальной обстановкой, историческими конфликтами и пр., измеряя его во всеобщем, всечеловеческом масштабе.
Особенно четко мысль Шолохова о соединенности в человеке национального и общечеловеческого прозвучала в речи при вручении ему Нобелевской премии: «В чем же состоит призвание, каковы задачи художника, считающего себя не подобием безучастного к людским страданиям божества, вознесенного на Олимп над схваткой противоборствующих сил, а сыном своего народа, малой частицей человечества…» [17] Не только художник, но каждый человек, по убеждению М. Шолохова, выступает перед миром в этих двух ипостасях; – вглядеться в их неразрывное единство, понять тайну их стянутости в русском характере – вот чему посвятил свое творчество великий русский писатель ХХ века.
1. Горский В. С. Образ истории в памятниках общественной мысли Киевской Руси. (На основе анализа «Слова о законе и благодати» Илариона и «Слова о полку Игореве») // Историко-философский ежегодник. 1987. М., 1987.
2. См. об этом нашу работу «Теоретические и методологические проблемы исследования художественного психологизма» // Учен. записки вузов Лит. ССР. XXII (2). Вильнюс, 1980.
3. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978.
4. Батищев Г. С. Социальные связи человека в культуре // Культура, человек и картина мира. М., 1987.
5. Заметим также, что это представляет предмет внимания многих других ученых – К. А. Абульхановой-Славской, Л. П. Буевой, Л. С. Выготского, В. А. Лекторского, А. Н. Леонтьева, А. Г. Спиркина, Е. В. Шороховой других.
6. Лукач Д. Своеобразие эстетического. В четырех томах. М., 1986. Т. 2.
7. Толстой Л. Н. Собр. соч. М., 1984. Т. ХIХ–ХХ. Л. Толстой отвечал на следующее высказывание Н. Страхова: «Достоевский, создавая свои лица по своему образу и подобию, написал множество полупомешанных и больных людей и был твердо уверен, что списывает с действительности и что такова именно душа человеческая» [7, 251].
8. Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в тридцати томах. Л., 1984. Т. 26.
9. Литературное наследство. Т. 70. М., 1963.
10. В кн.: К творческим разногласиям в РАПП. Л., 1930.
11. Бабель И. Избранное. Минск, 1986.
12. Полонский Вяч. На литературные темы. М., 1968.
13. Звезда. 1929, № 12.
14. Гегель. Эстетика. М., 1968. Т. 1.
15. Заметим, что М. Горький отвечает К. Федину в духе своего тогдашнего понимания русского крестьянства: «Все мои симпатии на стороне «понукающих» и… мне органически враждебно постоянное противодействие мужика неотразимым требованиям истории» [9, 497].
16. Во многом шолоховский подход к изображению человека перекликается с мыслями М. Пришвина, который писал в дневнике: «Все недаром! Какая масса людей проходит даром, как тени, и кажется, все это не настоящие, не интересные. Стоит только попасть с любым из них на одну тропинку, как откроется неизбежно их природа в ужасающей силе, и тогда понимаешь действительность, все равно как, глядя на мелькнувшую падучую звезду, догадываешься о действительной, мчащейся природе неба, а не спокойной, как кажется нам» [Пришвин М. М. Собр. соч. М., 1986. Т. 8. С. 91].
В настоящем издании представлены основные идеи и концепции, изложенные в фундаментальном труде известного слависта, философа и культуролога Е. Костина «Запад и Россия. Феноменология и смысл вражды» (СПб.: Алетейя, 2021). Автор предлагает опыт путеводителя, или синопсиса, в котором разнообразные подходы и теоретические положения почти 1000-страничной работы сведены к ряду ключевых тезисов и утверждений. Перед читателем предстает сокращенный «сценарий» книги, воссоздающий содержание и главные смыслы «Запада и России» без учета многообразных исторических, историко-культурных, философских нюансов и перечня сопутствующей аргументации. Книга может заинтересовать читателя, погруженного в проблематику становления и развития русской цивилизации, но считающего избыточным скрупулезное научное обоснование выдвигаемых тезисов.
Новая книга известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса, посвящена творчеству А. С. Пушкина: анализу писем поэта, литературно-критических статей, исторических заметок, дневниковых записей Пушкина. Широко представленные выдержки из писем и публицистических работ сопровождаются комментариями автора, уточнениями обстоятельств написания и отношений с адресатами.
В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.
Книга посвящена философии биполярности (теория биполярной диалектики), над которой автор работает не один год. Структурно-логические схемы основных законов биполярной диалектики и развернутое объяснение действия этих законов на примерах живой и неживой природы позволяет считать авторскую философскую теорию если и не доказанной, то представленной читателю в достаточной мере убедительно.
Книга представляет собой перевод на русский язык знаменитой «Тайны природы» Германа Хакена. Ее первейшая цель — донести до читателя идеи синергетики, позволяющие познать удивительные, необычайно разнообразные, организованные структуры, созданные самой природой. Для самого широкого круга читателей.
В книге известного французского философа Бруно Латура (р. 1947) развивается оригинальный проект «экспериментальной метафизики». Ее главной целью является выработка новой концепции политической экологии, которая позволила бы совместить научные практики с демократическим процессом принятия решений, что требует одновременного пересмотра трех фундаментальных для западной философии понятий логоса, фюсиса и полиса. Опираясь на разработки в области социологии наук, сравнительной антропологии, политической философии, а также на принципиально новое осмысление практики экологических движений, Латур предлагает программу построения «общего мира», в котором нечеловеческие акторы принимают участие на равных с людьми.
Занятно и поучительно прослеживать причудливые пути формирования идей, особенно если последние тебе самому небезразличны. Обнаруживая, что “авантажные” идеи складываются из подхваченных фраз, из предвзятой критики и ответной запальчивости — чуть ли не из сцепления недоразумений, — приближаешься к правильному восприятию вещей. Подобный “генеалогический” опыт полезен еще и тем, что позволяет сообразовать собственную трактовку интересующего предмета с его пониманием, развитым первопроходцами и бытующим в кругу признанных специалистов.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.