Шоколад или жизнь? - [83]

— Не знаю, зачем ей было уезжать с Сисси, этой грубиянкой. И на самом деле, я сама не знаю, что происходит, — ответила я. — Если захочешь о ком-нибудь попереживать, поволнуйся об Арче.

Марла объявила, что будет обзванивать его друзей. И я дала ей список имен, попросив проехать мимо нашего старого дома: вдруг кто-то из соседей видел его там.

— Я знаю наверняка, что он любит тебя, Голди. Он не сбежал бы.

В горле образовался комок.

— Конечно, — хрипло шепнула я и повесила трубку.

Собравшись с духом, набрала номер Джона Ричарда.

— А теперь что?

— Арч пропал. Мне придется снова просить тебя о помощи.

— И кто здесь виноват?

Я нажала на рычаг.

Когда я сказала генералу, что собираюсь задать Визи несколько вопросов и поискать Арча, он только кивнул. Еще раз спросила, не знал ли он случайно, где мог бы находиться мой сын. Но он покачал головой. Взяв в руки баллончик, я услышала его слова:

— В засаде.

Фургон всю дорогу стонал. По пути я решила прочесать все улицы одну за другой. Над землей повисла жемчужная дымка уходящего дня. Она поднималась выше, смешиваясь с темными облаками, влажные пучки которых тут и там высились над горами. Если Арч с Джулианом, они оба скоро вымокнут под дождем. Если Арч с Сисси… А с чего это ему быть с Сисси?

Я опустила окно. Как по команде, по лобовому стеклу заколотили капли. Раскаты грома звучали, точно отдаленные выстрелы. Плетясь на первой скорости, я выкрикивала имя Арча на Сэм-Снид-лейн, Арнольд-Палмер-авеню и Гэри-Плейер-парквей…

Никого. Даже дети нигде не играли, и спросить было некого. Всех разогнал дождь. Пришлось закончить поиски и ехать прямиком к Визи. Я оставила машину рядом с «ауди», «бьюиком» и «линкольном», что стояли вдоль дороги возле ее дома. Все машины принадлежали женщинам, как я выяснила потом. Это были те, кто знал Харрингтонов по фитнесу и загородному клубу. Женщины обнимали, ворковали и шептали что-то Визи и друг другу. Они были рады меня видеть, хотя на их лицах читалось удивление. Одна спросила:

— Вы подруга Визи?

Я проглотила резкий ответ, вертевшийся у меня на языке. В кожаном глубоком кресле напротив Визи сидела стройная брюнетка. Она поинтересовалась, не принести ли чего-нибудь. Я попросила кофе, но только чтобы избавиться от нее. Быстренько захватив освободившееся место, промямлила свои соболезнования.

Визи подняла на меня красные глаза. Грива ее светлых волос была в беспорядке.

— Спасибо, — ответила она. — Ты нашла Арча?

— Нет, но его ищут. Я тоже буду искать. Ты уверена, что не видела его днем?

— Ни разу. Это был кошмар. Я должна верить… — ее голос оборвался. — Я должна верить, что у него была причина, чтобы жить. Он был хорошим человеком, — ее взгляд искал мой, — ведь так?

— Да, — сказала я без раздумий. — Он сделал много всего хорошего для общества. И я знаю, что он обожал тебя. Очень.

Не знаю, думала ли она, что я говорю неискренне, но расплакалась. Из-за дверей кухни выглянуло чье-то напуганное лицо: что я такого сказала, что снова ее расстроила? Я перестала смотреть в сторону кухни и пересела ближе к Визи.

— Все хорошо, — говорила я, тихонько похлопывая ее по спине.

— Он не любил меня, — хлюпала носом Визи.

— Любил. Да, любил, он сам мне говорил это.

— Он говорил? — Она громко шмыгнула и широко раскрыла на меня глаза с покрасневшими веками. — Когда?

Я на секунду заткнулась:

— Дай мне подумать… Смотри… Когда он сказал мне, что любит тебя… Ах, ну что ж я! Вчера на вечеринке, когда помогал мне с десертом.

— Мне казалось, я слышала, вы там ругались.

— Ох, нет. Это так… из-за десерта.

Ложь во спасение звучала не так омерзительно. Визи снова захлюпала:

— Он не говорил тебе, куда собирается после того, как все лягут? Он не говорил, что хочет встретиться с кем-то?

— Господи, нет. Не припомню. Нет, точно нет. Визи, может быть, у него случилась бессонница. Как у меня, например.

— И ты тоже купаешься, чтобы избавиться от нее?

— Ну, нет. Со мной такого не бывало…

Она снова разразилась рыданиями.

— Он ревновал, — проронила она между всхлипами. Визи сузила взгляд, который вдруг стал обвиняющим: — Он думал, что я встречаюсь с Филипом Миллером, — тут она понизила голос, — думал, что я спала с ним. Но это ложь. Просто раздутый слушок.

— У нас маленький город, — ответила я, стараясь говорить утешительно. — Ты же знаешь, как люди любят болтать всякое.

Но Визи меня не слушала. Она обхватила руками голову:

— Я только хотела, чтоб он любил меня. И это все, что мне было нужно.

Внезапно я почувствовала, как мельчайшие частицы рук и всего тела начали от нее отстраняться, мозг мой забуксовал. Из рассказа Эдгара По про письмо я узнала: возможности человеческого организма ограничены, не знаю, с какого момента, но сделано это было определенно задолго до моего появления на свет. Я промямлила что-то вроде «мне пора искать Арча» и направилась к выходу.

Филип знал: жизнь Брайана в опасности. Он хотел рассказать мне об этом, ему нужна была моя помощь. Поэтому он и звонил мне перед бранчем. И кто-то слышал наш разговор по телефону и потом устроил погром в кафе Аспен-Мидоу.

«Я хочу поговорить с тобой о еде», — сказал мне Филип.

Но почему? Потому что я искала ответ на вопрос: «Можно ли заставить кого-то полюбить тебя?»