Шнурок, или Любил, люблю, буду любить... - [2]

Владимир. Стой и позволяй собой любоваться.

Вера. Некогда мне. (Уходит.)

Владимир(смотрит ей вслед). Ты смотрел на нее и думал: ничего особенного.

Володик. Но что-то есть. И все одна почему-то. Без подруг. Никто ничего о ней не знает. Пришла в нашу школу недавно. Села впереди меня. Но ничего особенного.

Владимир. Но что-то есть. Пару раз я к ней обращался.

Володик. Так, поговорили о пустяках. Узнал, что живет в новом доме.

Владимир. И стал думать: как бы к ней заглянуть. И почему-то эта мысль мне не давала покоя. С какой стати? — ведь ничего в ней нет особенного.

Володик. Но что-то есть. Здравствуй, Вера. Я книгу хотел…

Вера(появляется). Ты проходи, проходи.

Владимир. Но сначала — шнурки!

Володик нагибается, занимается шнурками.

Один ты развязал сразу. А второй намертво спутался. Ты развязывал его целую вечность! Ты готов был грызть его зубами! Ты сдох от смущения!

Володик. Прямо уж и сдох…

Владимир. Ты сдох от смущения! А она помогла тебе сдохнуть окончательно!

ВЕРА, с терпеливой улыбкой ожидавшая, пока ВОЛОДИК справится со шнурками, кладет ему руку на голову.

Володик(почти испуганно). А?

Вера. У тебя красивые волосы.

Володик. А у тебя красивые ноги. Мы подружимся. (Владимиру.) Я этого не говорил.

Владимир. Еще бы ты сказал! Ты со шнурком ковырялся! Ты проклинал шнурок, и ботинки свои — и все на свете! А она стояла с ангельским терпением, но наконец устала.

Вера. Хочешь чаю?

Володик. Да, спасибо.

Вера. Ты проходи, проходи.

Уходит.

Володик. Слушай, хватит! Я порвал этот шнурок — и все дела!

Владимир. Нет, ты постой! Нет, ты не рви пока шнурок! Ты вспомни, кто тебе подарил, кто купил тебе эти дурацкие ботинки?

Володик. Ну, они.

Владимир. Кто они?

Володик. Ну, мать и отец Кирилл.

Владимир. Отец Кирилл? Что такое — отец Кирилл? Как понимать — отец Кирилл?

Володик. Хватит придуриваться. Отчим — отец Кирилл.

Появляется отец Кирилл с гантелями.

Владимир. Красавец-мужчина! Атлет! Сейчас он тебя обламывать начнет

Володик. Ага, так я и обломался.

Отец Кирилл. Володик!

Володик. Ну?

Отец Кирилл. Надо нам с тобой одно затрудненьице разрешить. Я вижу, как ты мучаешься. Ты до сих пор не знаешь, как меня называть. Не вздумай только, что я на папу напрашиваюсь. Отец один — какой он там ни есть. Плохо, что ты решить не можешь. Это очень просто, решил про себя: буду называть — ну, хотя бы дядя Кирилл. Или — Кирилл Александрович. А ты мнешься. Ты не умеешь решать. Это плохо. Ты не умеешь слушать себя. Что там у тебя внутри звучит? Дядя Кирилл? Кирилл Александрович? Или все-таки вдруг (с испугом, уважая свою иронию) — папа?

Пауза.

Ты не умеешь решать. Ладно. Я тебе помогу. Я придумал очень интересно: ты будешь звать меня отец Кирилл. (Говорит на «о».) Помнишь? «Отец Онуфрий, обходя окрестности Онежского озера обнаружил обнаженную Ольгу…» Дальше детям до восемнадцати нельзя, хотя ты и так все знаешь… Расти большой… Хорошо учись… Радуй маму… Ну, и меня, бедного отца Кирилла. Будем друзьями, Володик?

Володик. Будем.

Отец Кирилл. Это ты кому?

Володик. Вам.

Отец Кирилл. Кому — вам? Кто это — мы?

Володик. Да ладно… Отец Кирилл.

Отец Кирилл. Вот и славно. (Опять на «о».) Обедать пора, мамаша! Отец Кирилл и твой ребенок жрать хочут! Помирают просто! (Уходит.)

Владимир. А ты за ним, за ним! На цыпочках, на цыпочках!

Володик. Это несущественно.

Владимир. Верно! Это мелочи, когда вся Вселенная замкнулась на проклятом шнурке! Итак, я пришел к ней за книгой. До зарезу мне нужна была эта книга! А шнурок все не развязывается!

Володик. Я его порвал!

Владимир. Я его порвал. Я дернул так, что он порвался сразу в двух местах. Я стоял с куском шнурка в руке, сдыхая от тоски, и из коридора видел, как она ходит по кухне и готовит чай. Я обул тапки ее отца, тапки сорок восьмого размера и пошел в них, поковылял в них, как на лыжах, несчастный и гордый!

Володик. Почему несчастный-то?

Владимир. Это несущественно. Главное — я пришел к ней… И шнурок… И рука на моей голове… И ее голос…

Вера. У тебя красивые волосы.

Владимир. Еще.

Вера. У тебя красивые волосы. (Володику.) Хочешь чаю?

Володик. Да, спасибо

Они стоят друг перед другом, никакого чая нет, бытовые атрибуты вообще необязательны. А может, они и будут. Режиссер решит.

Вера. Тебе покрепче?

Володик. Да покрепче.

Вера. Еще крепче?

Володик. Да, еще.

Вера. Хватит?

Володик Можно еще. Тонизирует.

Вера. Сахар?

Володик. Да. Нет. Я без сахара пью.

Владимир. Неужели?

Володик. Отвали!

Владимир. Отваливаю! (Уходит на цыпочках.)

Вера. Знаешь, я давно за тобой наблюдаю.

Володик. А что?

Вера. Ты сосредоточенный какой-то. Умный.

Володик. Я знаю.

Вера. Хочешь — заходи ко мне. Только когда матери не будет. Я буду говорить, когда она в рейсах.

Володик. Она кто?

Вера. Стюардесса.

Володик. Серьезно?

Вера. А что? Она у меня молодая совсем.

Володик. Ну, ладно… Спасибо за чай… За книгу. Я пошел.

Появляется ВЛАДИМИР.

Владимир. Если бы так просто: пошел! Надо еще обуться, а шнурок-то порван! И она сейчас это заметит! Хоть застрелись, правда, Володик?

Володик. Мелкая житейская неприятность. (Вере.) Заверни книгу во что-нибудь. Там дождь.

Вера. Сейчас.

Владимир(останавливает Веру). Ну-ка, ну-ка, чем юноша интересуется?