Шляпники - [6]
– А, дитя – подай-ка мне вон ту банку с подоконника, – прохрипела пратётушка Петронелла. – Осторожно, она полна Громового Дождя.
Корделия открыла окно и аккуратно подняла стоящую снаружи на подоконнике банку. Она была до краёв наполнена серой, как гроза, дождевой водой, слегка всплеснувшей, когда девочка понесла её через комнату. Из банки донёсся раскат грома, и над водой вспыхнула крохотная молния.
– Хорошая и свежая, – с улыбкой сказала пратётушка Петронелла, когда Корделия поставила банку на стол.
Пратётушка погрузила сияющую капельку в воду. Комнату заполнили клубы пара, похожие на дождевое облако. В воздухе затрещали и защёлкали крохотные зигзаги молний.
Когда облако пара рассеялось и Корделия снова могла разглядеть пратётушку, она увидела, что стеклянная капелька, которую пратётушка держала в щипцах, стала кристально-чистой и сияющей.
– Стекло Постижений поможет королю сфокусироваться на самом главном, – объяснила пратётушка.
– Как это оно так поменялось? – спросила Корделия.
– Штормовая вода – лучший усилитель. Иногда человек, пережив шторм, будто сотворяется заново.
У Корделии перехватило дыхание. Пратётушка Петронелла внимательно смотрела на неё. Её глаза походили на два кристалла, сияющих в глубине древних складок её лица.
– Что нужно, чтобы пережить шторм? Бодрость духа и здравый смысл, – монотонно сказала она. – У Просперо есть и то, и другое.
– Ты думаешь… – начала Корделия.
Пожилая леди подняла бледную, как бумага, руку, требуя тишины.
– Стеклотворцы в Венеции знают о штормах всё, – сказала она. – У них есть полные бочки штормовой воды. Они собирают разную воду от разных штормов. А бочки у них такого размера, что в них можно слона искупать. Эти венецианцы настоящие мастера над стеклом.
– А ты была там когда-нибудь, видела их? – спросила Корделия, округлив глаза.
– Давным-давно… – начала пратётушка, но её перебил донёсшийся снизу крик.
– Корделия! Где цветок?
– Иду, тётушка! – отозвалась Корделия, выбегая из Алхимического Кабинета и бросаясь наверх, в оранжерею.
Несколько минут спустя свежесотворённая капелька Стекла Постижений была пришита на самую верхушку шляпы и засияла там, как крупная бусинка чистой воды. Шляпу с бледно-жёлтым цветком с Лозы Святой Эгиды, поблёскивающим на полях, понесли в Шляповзвешивательную Комнату.
Посреди этой комнаты стояли большие деревянные весы, а на полках вдоль стен выстроились сотни медных гирь.
Дядюшка Тибериус выбрал маленькую гирьку размером с яблоко.
– Концентрация, – сказал он, кладя её на весы. – В размере десяти Сосредоточенностей.
Тётушка Ариадна аккуратно поместила шляпу на другую чашу весов. Деревянный механизм медленно наклонился, как детская качалка, и шляпа поплыла вниз, пока не оказалась вровень с гирькой на второй чаше.
– Браво! – прогремел дядюшка Тибериус. – Концентрации достаточно!
– Попробуй Трезвомыслие, – предложила тётушка Ариадна.
– Что такое Трезвомыслие? – шёпотом спросила Корделия, пока дядюшка Тибериус тянулся к гире размером с пушечное ядро, чтобы проверить ею шляпу.
– Это совершенно особый сорт Здравомыслия, – прошептала в ответ тётя.
Шляпа оказалась чуть легче, чем мера Трезвомыслия, так что дядюшка подобрал гирю поменьше. На этот раз шляпа перевесила и поплыла вниз.
Тётушка Ариадна кивнула.
– Подойдёт.
Наконец дядюшка Тибериус положил на чашу весов совсем крошечную гирьку, не больше божьей коровки.
Шляпа и гирька пришли в полное равновесие.
– А это что такое? – спросила Корделия.
– Радость, – негромко ответил дядюшка Тибериус. – В небольшой мере. Ровно столько, чтобы скрасить труды.
Шляпники оглядели своё творение. Шляпа вышла элегантная, бледно-серо-зелёная, отделанная серебром и розмарином. Корделия представила, что как только король наденет эту шляпу, ему захочется провести целый день и целую ночь в своём кабинете, усердно трудясь.
Дядя шмыгнул носом.
– С пером с уха Афинской Совы вышло бы гораздо лучше, – прохрипел он надломившимся от печали голосом.
– Полно, Тибер, – мягко сказала ему тётушка Ариадна.
Обычно после взвешивания новую шляпу клали в шляпоподъёмник и спускали на первый этаж в магазин Шляпников.
Однако эта шляпа предназначалась королю.
Аккуратно уложенную в изящные шелка, устилающие прекрасную шляпную коробку с тёмно-синей лентой, Шляпу Концентрации отнесли в карету Шляпников.
Джонс подал карету к передней двери. Он важно сидел на козлах, держа поводья двух лоснящихся лошадей. Лошади мотали головами и тихонько ржали, готовые сорваться с места.
Тётушка Ариадна с Корделией залезли внутрь. За ними последовал дядюшка Тибериус, осторожно держа шляпную коробку. Пратётушка Петронелла помахала им на прощание из окна.
Джонс пустил лошадей быстрой рысью. Шляпная коробка подпрыгивала на коленях дядюшки Тибериуса всю дорогу от Уимпоул-стрит до дворца.
Внутри кареты царила тишина. Тётушка Ариадна время от времени всхлипывала и крепко сжимала ладонь Корделии рукой в чёрной перчатке. Дядюшка Тибериус хмурился и не сводил глаз со шляпной коробки. И тётя, и дядя сняли яркие Чепчики Легкомыслия и снова натянули Шляпы Скорби. От чёрных шляп карету заполняли тени. Путь прошёл в молчании.
