Школьная вселенная - [32]
Пётр Петрович подумал о Тумаркине и Дятлове. В прошлый раз Тумаркин и Дятлов при обсуждении чертежа затеяли интригу. Его помощницу Веру Борисовну довели до слёз.
Главмонтаж и Главсырьё против Главпроекта! Кричат — так надо для дела! Плутократы!
А теперь, что ещё такое за интрига?..
2
Потрёпанный портфель, ручка перевязана проволокой и ещё ведро — Пётр Петрович шагает по улице. Надо повернуть вот сюда, за эту бочку с квасом, и здесь должна быть школа. Нет, бочки с квасом мало — надо повернуть ещё и в этот переулок, потом… в этот, кажется. Да. Очень похоже. Кстати, надо купить сигареты.
Он подошёл к табачному киоску. Достал кошелёк, протянул продавщице деньги.
— Пачку сигарет «Ароматные».
Продавщица укоризненно взглянула и ответила:
— Школьникам сигареты не продаём.
Пётр Петрович растерялся. Действительно, все уверены, что он школьник? Или виновато ведро с надписью? Но во всяком случае от киоска пришлось отойти — продавщица приготовилась читать мораль, воспитывать. Пётр Петрович смущённо убрал в карман кошелёк. Итак, в школу надо повернуть за угол в переулок. Он решительно повернул в переулок. Зацепил ведром сумку, которую несла женщина.
— Петя Скворцов? Ты что расхаживаешь? До занятий остались минуты!
Пётр Петрович смущённо улыбнулся. Он понятия не имел, кто с ним разговаривает. Очевидно, какой-то школьный работник. В сумке у женщины книги, прозрачная банка с крышкой, а в банке палочки, какими обыкновенно доктора смотрят горло.
— Я… в школу… да, да, — забормотал Пётр Петрович и почувствовал что от страха взмокла спина. Неужели он теперь ученик 6-го «А», и всё! «Ашник», как говорит Петя. Невероятно!..
Он вспомнил сказку, как человека превратили в карлика, в гусеницу или в блоху. А с ним случилось и того хуже — превратили в школьника, да ещё в собственного сына! Имел неосторожность выкрикнуть слова, что учился в школе и что это выеденного яйца не стоит. Как-то так он сказал.
— Скворцов! — Женщина погнала Петра Петровича перед собой в школу. — Куда повернул? Разве там школа! Задумал что-то, с утра болтаешься!
— Я… — Пётр Петрович показал на ведро, — за квасом вышел.
— Ты должен быть в школе. И немедленно. Дай-ка дневник!
Пётр Петрович поставил на землю ведро и начал рыться в портфеле, искать дневник. В портфеле была молочная бутылка, яйцо, почему-то уже очищенное. Наконец достал дневник, старый и потрёпанный, ничуть не лучше портфеля, только что не перевязанный проволокой.
Женщина сделала запись в дневник, сказала:
— Утром ученик должен быть в школе, а не у бочки с квасом. И мне ещё кажется, что от тебя пахнет табаком.
Пётр Петрович на всякий случай перестал дышать.
— Спрячь дневник.
Пётр Петрович спрятал дневник.
— Сейчас некогда, потом разберёмся. — Женщина слегка подтолкнула Петра Петровича сумкой.
Он пошёл впереди, теряя последнюю волю и последнюю самостоятельность. В школе женщина обратилась к другой женщине, которая стояла в дверях с красной повязкой на рукаве.
— Пропустите его, Мария Емельяновна.
— Опоздал, Скворцов. Некрасиво получилось, — сказала Мария Емельяновна. — Ну, что ты застыл?
— Я… ведро.
— Из вашего класса. В класс и снеси.
Пётр Петрович повернулся и пошёл по коридору, не зная, куда он идёт.
— Скворцов, да что с тобой! — крикнула та, первая женщина, которая привела его. — Труд у вас сегодня на первом уроке!
Пётр Петрович сжался от страха. Где занимаются трудом? Хотя ему примерно известно, что труд — это значит железный хоккеист.
— Живо на пятый этаж, Скворцов!
Пётр Петрович побежал по лестнице на пятый этаж. Неужели никто не видит, что он родитель, а не ученик? Совсем никто?
Сердце громко колотилось. Давно не бегал по лестницам. Второй этаж… третий… Сердце колотится, и ноги подворачиваются. Добежит он до пятого этажа или не добежит?
Сердце уже не колотилось, дышать он почти перестал. Бросил ведро и сел на него между этажами. Не добежал…
Почему нет лифта? Безобразие! Ах да… он в школе. И он — сын, а не отец. А впрочем, чего он растерялся? Он всё-таки учился в школе и был нормальным советским учеником. К чему паника? Из-за лифта, что ли? Он докажет… он покажет… Сыну и школе…
— Скворцов!
Это ему показалось. Никто его не окликал. Нервничает.
Пётр Петрович поднялся с ведра и пошёл дальше. Надо искать свой класс. Добрался до пятого этажа. В коридоре на стене висели правила для учеников 5 — 8-х классов. Перечислены пункты.
«При встрече с работниками школы, знакомыми и товарищами приветствуй их. Будь аккуратно одетым дома и в общественных местах. Уважай мнение коллектива. Береги общественное имущество…»
Пётр Петрович подумал: как он, соответствует требованиям? Всё ли с ним в порядке? Коллектив… приветствия… имущество… Всё было. И ничего ему не помешает теперь… но тут он увидел Марию Емельяновну с красной повязкой. Она приставила к глазам ладонь и смотрела на него, как люди смотрят в степи, когда хотят что-то разглядеть. И вот пока Марии Емельяновне не удалось его как следует разглядеть, пока она на него смотрела как в степи, Пётр Петрович взялся за ручку первой попавшейся двери и вошёл в первый попавшийся класс.
3
Петя увидел такси и поднял руку с портфелем: остановится такси или не остановится?
