Школа выживания, или Еще не все потеряно - [3]

- Ну... короче так: хочешь, имей совесть, хочешь - не имей.

* * *

Мой четвертый класс недавно писал изложение по старому хорошему рассказу. В нем шла речь о том, как мальчик Слава взял на воспитание щенка Джульбарса, как он его растил, воспитывал, обучал, а когда они оба выросли, то уехали вместе служить на пограничную заставу. В рассказе так и сказано: "Уехали на границу".

Однако многие дети, подробно передав рассказ, написали: "Уехали за границу".

* * *

А я своим малышам читала стихи про Дядю Степу. Один мальчик не расслышал и говорит: "Дядя Степа миллионер".

8. Мальчик, когда ты ходишь в школу?

Смешной случай произошел со мной в начале моей учительской карьеры. Нам, мне и моим ученикам - членам кружка по информатике, сильно повезло: мы получили доступ к персональным компьютерам, которые тогда в Иркутске можно было пересчитать по пальцам. Начальник вычислительного центра Иркутскэнерго Геннадий Сергеевич Бабаев, дай Бог ему здоровья, разрешил нам в любое удобное время приходить и работать. Мы там бывали ежедневно. Те ученики, которые учились в школе в первую смену, ходили работать на компьютере во вторую, те, кто учился во вторую, - в первую. Я в то время вел в школе только информатику и проводил за компьютером почти весь рабочий день.

- Мальчик, а когда ты ходишь в школу? - услышал я однажды, с увлечением отлаживая программу, от работницы ВЦ.

Я оглянулся, никого рядом не было. Женщина повторила вопрос, обращенный, оказывается, ко мне. Она приняла меня за школьника из-за моей не очень внушительной фигуры. Когда я сказал ей, что я учитель, она удивилась, растерялась и принялась извиняться. Мне и самому было неловко. Вскоре после этого я отпустил бороду, с которой не расстаюсь до сих пор.

9. Визит в школу

По школе идет дяденька в подпитии и ко всем, сначала вежливо, а затем не очень, обращается с вопросом:

- Где Петя Иванов, мой сын? (Фамилия и имя изменены).

В школе он первый раз и поэтому заблудился. Школа новая, очень большая, на полторы тысячи учеников. Отец не знает, в каком классе учится его ребенок, а ему срочно нужно взять у него ключ от дома. Как назло, никто из встречных не знает Петю Иванова, и отцу советуют пойти в канцелярию школы и выяснить, в каком классе учится сын. Однако, это не так просто. На поиски канцелярии уходит минут десять. Но вот важная информация получена, осталось посмотреть расписание и найти класс. Однако расписание еще надо найти. Еще минут десять. Впрочем, разобраться с расписанием гораздо труднее, чем его найти, требуется, помощь.

Первое, что надо знать - какой идет урок.

Это знает вахтер, дающий звонки и приходится возвращаться на вахту... Еще минут десять. Но в расписании много поправок, и приходится звать на помощь завуча, чтоб разобраться в нем. Еще минут пятнадцать. Теперь надо найти нужный кабинет, притом сделать это пока не кончился урок, до конца которого осталось пять минут.

Увы, за такое короткое время это не удается, и когда кабинет найден, класса, в котором учится сын, в нем уже нет. Приходится заново, в прежнем порядке, искать новый кабинет... Но вот, класс найден, ключ взят!..

Бедный отец еще полчаса ищет выход из школы...

10. Мои учителя

10.1 Первая учительница

Когда по радио передают песню на мелодию из кинофильма "Доживем до понедельника"

про старую школу и старого учителя, я всегда вспоминаю свою первую школу, свой первый класс и свою первую учительницу, Иду Николаевну Серебренникову... Из всех учителей, когда-либо меня учивших, я запомнил ее лучше всех. С ностальгией я вспоминаю то далекое время...

* * *

1965 год. Лисиха, бывшая тогда самой окраиной Иркутска. Двухэтажное деревянное здание начальной школы № 16. Высокие деревья на школьном дворе, с которых облетает листва...

Уже став учителем и проработав в школе не один год, я все пытаюсь понять: в чем причина того, что воспоминания о первой школе и о первой учительнице вызывают у меня, да и, наверное, не только у меня, такое светлое чувство? И прихожу к простому выводу: причина столь большого успеха Иды Николаевны (не только в моих глазах) в ее огромной доброте, в ее любви к ученикам, в ее уважении к их родителям. Она для меня - пример скромного российского интеллигента, с характерной негромкой любовью к своей стране и ее народу. Она регулярно бывала в гостях у всех учеников, была в курсе их домашних дел. А семьи учеников были разные, в том числе и не очень, мягко говоря, благополучные. Особенно те, что жили в бараках кирпичного завода. Но со всеми родителями, независимо от их положения и достатка установились у учительницы добрые человеческие отношения.

Сколько я после ни учился, я не помню такого дружного класса. Класса, где царили такие добрые отношения между учениками. Класса, где многочисленные отличники и ударники не зазнавались перед своими товарищами, менее удачливыми в учебе.

Класса, где никогда не обижают слабых. Класса, где не злорадствуют над неудачей соседа, а если и смеются, то по-доброму. Класса, где все радуются успеху товарища, и никто никому не завидует. Класса, который в полном составе может прийти навестить заболевшего товарища... Как этого удалось добиться? Как я помню, нравоучений почти не было. Ида Николаевна много и подолгу разговаривала с нами обо всем на свете: о войне, о своем детстве, об истории нашей страны, о природе... Бывало, что такое лирическое отступление занимало большую часть урока. Но и по успеваемости наш класс был тоже один из лучших. Конец нашему счастью пришел неожиданно. Произошла очередная реорганизация. Была построена новая средняя школа, закрыта наша начальная. Мы были переведены в большую школу, где наш дружный класс был расформирован. Всего два года проучила нас Ида Николаевна, но это были лучшие школьные годы. Не могу сказать ничего плохого про другие школы и классы, где мне пришлось учиться, но такого уже не было. На прощальном утреннике Ида Николаевна вдруг отвернулась и заплакала...