Школа террористов - [80]

Комрад долгим изучающим взглядом смотрел ему в глаза, Мирча держал руку у фуражки, застыв, как изваяние, не мигая и не дыша. На лице и шее выступили бурые пятна.

Наконец Комрад махнул рукой - вольно, - и Мирча облегченно вздохнул, медленно, словно с опаской, опустил руку.

- Значит, все в порядке? - спросил Комрад в раздумье.

- Так точно! - снова вытянулся в струнку дежурный.

Комрад глянул на меня и словно что-то вспомнил.

- Продолжайте дежурство, - сказал Мирче и обратился ко мне: - Вы-то как раз и нужны мне.

Мы вошли в его кабинет, Комрад кивнул на стул около стола, а сам тяжело и устало опустился в кресло.

- Во сколько вчера легли отдыхать?

- Как обычно: прослушал последние известия, ещё с час почитал Лермонтова. Где-то около двенадцати.

- Дежурный был на месте?

- Вместе телевизор смотрели. Что-нибудь случилось?

Комрад промолчал, о чем-то сосредоточенно думая.

- Вы свободны. Попросите ко мне Хадырко.

Мирча крутился недалеко от кабинета, догадываясь, что его вызовут. Я подошел к нему и кивнул на дверь начальника.

- На ковер. - И тихонько добавил: - С мотоциклом я тебя не видел и ничего не слышал.

- Спасибо, - поблагодарил Мирча, расправляя плечи и, облегченно вздохнув, шагнул к двери.

Разговаривали они минут пятнадцать, о чем - можно было только догадываться. Потом начальник школы вызвал дневальных, дежурного по контрольно-пропускному пункту, а когда, отпустив их, вместе с Мирчей сел в Тойету и куда-то поехал, я убедился, что случилось что-то более серьезное, чем я предполагал.

Вечером, вернувшийся из увольнения Донич подтвердил мою догадку: жена Мирчи и Петря Супруне умерли в постели от отравления газом...

9

Я не верю ни в какие приметы: ни гадалкам, ни картам, ни астрологам. Судьба человека непредсказуема и непостоянна, как ветреная девица, названная Фортуной: то вознесет его высоко, то бросит в бездну навсегда. То же происходило и со мной: стал летчиком - предел моих мечтаний, - и вдруг сокращение; полюбил Дину - и чуть не поплатился жизнью. И здесь, в Молдове: многообещающее расследование сменилось заточением... Теперь, похоже, полоса неудач кончилась...

Вечером, едва начало темнеть, в школе появилась Альбина, как и прежде наряженная в воздушное полупрозрачное платье с лиловыми колокольчиками по оранжевому полю, от которого повеяло родным и далеким: подмосковными лугами, розовым росистым утром, свободой.

Меня не удивило, что её беспрепятственно пропустили через проходную: такие девицы способны преодолевать любые преграды; тем более, что вернувшийся недавно Комрад предупредил меня о её визите, и я приготовился к встрече и продумал как себя вести.

- Ты сегодня ещё прекраснее, - польстил я и обнял её как собственную возлюбленную. - Я так ждал тебя.

- Очень мило. А ты, кажется, возмужал здесь и стал, - она поводила пальчиком по моему носу, - смелее, откровеннее. Собирайся, карета ждет тебя.

- Я в твоем распоряжении.

Она внимательно осмотрела мой штатский костюм, заставила повернуться кругом.

- Ничего. Но я приготовила тебе кое-что получше. В машине переоденешься или заберешь в комнату?

- Само собой, в машине! - чуть не крикнул я. Если бы она знала, как опостылела мне эта комната, как ненавидел я её и как рвался за ворота!

На заднем сиденье её новеньких светло-бежевых "Жигулей" в полиэтиленовой упаковке лежал шикарный серый костюм из тонкой не мнущейся ткани, белоснежная сорочка, галстук под цвет костюма, модные туфли. В одну минуту я из заключенного превратился в элегантного преуспевающего бизнесмена, представителя процветающей западной фирмы, прибывший для заключения крупной коммерческой сделки.

- И куда мы поедем?

- А куда бы ты хотел?

- О-о! Что может быть прекраснее родного дома после такого заточения, - не стал я кривить душой. И пошутил не без умысла, желая кое-что прояснить: - Давай махнем в нашу белокаменную. На твоем Коньке-горбунке мы за двое суток доскачем.

- Заманчиво, - улыбнулась Альбина. - И кто нас там встретит?

- А кто нам нужен?.. Познакомлю тебя с друзьями, если хочешь.

- Я-то хочу, да вряд ли тебе это удастся. Читал в газетах как с вашими рижскими омоновцами поступили? Выдали ваши начальнички их латышским правоохранительным органам, как преступников... А у тебя есть солидные заступники? - И не ожидая ответа, включила двигатель. - Доверься пока мне, поговорим с папой, может, он посоветует что-то дельное.

Она погнала машину не в сторону Кишинева, а на юго-запад, мимо небольших селений, мимо бесконечных садов и виноградников.

Ее предостережение вновь заставило меня задуматься: кто она эта кареглазая амазонка - моя спасительница или виновница всех моих злоключений? То, как бросилась она защищать нас в кафе, как вела себя с гаишниками, и по тому, что я ещё жив, несомненно, её заслуга: отказ нашего командования обменять меня на боевиков давал повод давно разделаться со мной. С другой стороны, все мои приключения происходили в присутствии Альбины. Случайное стечение обстоятельств или ловко продуманные ходы, чтобы заманить меня в ловушку? Но не такая я важная фигура, чтобы чем-то заинтересовать боевиков. Больше похоже на то, что они охотились за Альбиной, чтобы содрать с богатого папаши солидный выкуп, чего и добились; а я попал за компанию. Теперь же с помощью шантажа и провокаций они хотят и меня использовать в своих интересах, и уже использовали, зачислив в школу террористов, в ряды убийц. Теперь они уверены, что крепко держат меня в руках, и у меня один выход: служить им, иначе смерть.