Школа Стукачей - [12]
Швыряет со смешком мне в морду пачку Pall Mall и выходит.
От сука! Даже не просит — инструкции выдает! Ненавижу я этих блатарей. Хотя палл-малл это круто, конечно.
Разнервничавшись, открываю паллмалл, его уже больше года не курил, ебись она в рот эта машка и эта работа. Один хуй спалюсь не сегодня — завтра.
Ароматный дым немного успокаивает. После «полета» можно курить одну за одной, лёгкие сиги как воздух!
Ладно, нахуй, свалю-ка я из ТБ, а то ещё с десяток уркаганов сейчас придёт бить челом. Подальше от греха.
Вытряхаюсь из офиса и сталкиваюсь в коридоре с надзором по имени Урин.
— Шта уже калиш варавать пашел? Маладэс! Как раз на пузырь мине нада!
— Что вы Урин-ака, у меня ревматизм, калоши нельзя носить! Вот за то — паллмалл есть, хотите закурить?
Урин выдирает сразу штук восемь.
— Ну-ну. Ревматизм на калоши, а паллмалл уже куришь, да? Движенчик сан!
— Да куда мне, Урин-ака… Я — нарядчик, не движенщик!
— Ну-ну, сейчас абратна пойдешь, я тебя палю, паллмалл не возьму.
Пузырь нада. Пу-зырь!
Блять вот заебали все в край! Куда бы погаснуть на время? Лучше вообще ни с кем не общаться, чем такое общение. И почему говорят, будто в одиночке люди гнать начинают? Ерунда. Гнать начинаешь от чудесного общения.
Пойду в столовую, может выкружу чего пожрать.
До обеда ещё час, но поварята уже накрывают на столы. Готовятся. Собравшись с духом иду в варочный цех. Это так кухня здесь называется. Варочный цех. Святая святых. Повар Нурилла ковыряет в гигантском котле чем-то наподобие лодочного весла. Он весь мокрый от стоящего здесь жара, и напоминает раба с галер.
Рядом видом Навуходоносора восседает сам шеф-повар промки – Мурод. Заплывший жиром и в вольной одежде.
— Эй чо лезишь сюда! Нельзя здесь без белого халата! Ходи, ходи отсюда, нарядчик!
— Салам Мурод! Паллмалл будешь?
— О!
Мурод быстро забирает остатки моей пачки.
— Ты такой псё равно не куришь. Жрать будешь, наряд-чикь-чикь?
— Вобще-то можно было бы…
Мурод сам лезет черпаком на самое дно котла с обедом, и, зачерпнув одну только картошку с мясом, с брезгливой миной тянет мне:
— На! Кушай на здоровья!
Сажусь в углу зала и с ушами погружаюсь в процесс. Не завтракал сегодня, а ещё в бане напарился. Хорошо!
Я не замечаю, как в столовку входит художник промки — Мутанов.
Живописец артельного жанра. Вместо положенных читоз, Мутанов ходит в яловых сапогах. Это делает его похожим на рабочих — агитаторов с завода Михельсона.
Мутанов пишет плакаты типа «Выпустим больше калиш!», «Калиш — в каждую узбекистанскую семью» и «Отец, тебя дома давно ждут, не нарушай режим содержания!».
Брат Мутанова работает в спецчасти за зоной.
Спецчасть — это просто название такое страшное, а так они там считают, кому, сколько сидеть осталось, и кому, сколько по амнистии снять. Канцелярия. Иногда ошибаются, и держат какого-нибудь крестьянина на пару месяцев дольше положенной даты освобождения. Компьютеров у них нет, а человеку свойственно ошибаться.
Брат Мутанова иногда ныряет на промку и приносит всё, что нужно Мутанову-младшему. Поэтому он на всех положил. Он самодостаточен, этот Мутанов. И вечно укурен. Ни разу не видел его трезвым.
— Эй, нарядчик, не хуя себе, баланду что-ли жрёшь?
— Ну…
— Охуеть, что ты за нарядчик непутёвый! Баланду трескает! С такими-то возможностями? Ладно, оботрешься со временем. Если с головой дружишь. Пойдём в гости!
С сожалением выбрасываю остатки хаванины и иду за ним. Как и в большой жизни, в зоне знакомства и связи — основа основ.
Мастерская у Мутанова размером, наверное, с кабинет хозяина.
Весь второй этаж над котельной. Думаю, у да Винчи и то такой мастерской не было.
Машка в красном углу, под описью, как положено. Кровать. Все путём, как на курорте.
В углу мольберт — какая-то больно прилизанная копия «Ирисов» Ван Гога.
Мутанов копирует Ван Гога. Получается Мутант Ван Гога. Все похоже, мазок-в-мазок, а мёртвые эти ирисы мутановские. Неживые.
Пока я думаю о Ван Гоге в Попе, Мутанов приколачивает «беломорину».
— Пыхнешь, нарядчик?
— А давай! Что же, с хорошим-то человеком…
Упаливаемся.
Это не дильшодский окпар, но тоже хорошая травка, весёлая я бы сказал, дрянька! С искоркой с такой дурька!
— Рисуешь?
— Не, Бог не дал!
— Готовишь?
— Ну так… Кое-что могу…
Мутанов высыпает из принесённого из столовой бачка картошку, мясо и лук.
— Хуярь.
Волнуясь, как на экзамене в кулинарный техникум, я все режу и делаю жарган. Школа Дильшода. Бессмертные папские рецепты.
Сюита для картошки с маркошкой.
— А ты не козел случайно, нарядчик? Смотрит на меня с прищуром Феликса Эдмундовича, мол «насквозь ваше гнилое племя вижу!».
— Да Боже упаси!
— Смотри, знаешь, ведь, где мой брат работает?
— Да.
— Вот. На меня стучать бесполезно. Бес-по-лез-но! Понял?
— А я и не стучу. С чего ты взял, что я стукач? Оснований нет!
— Пока. Пока не стучишь. Какие твои годы — всё ещё впереди. Это я тебе на будущее разжёвываю, понял?
— Понял.
— За что сидишь?
— Лаве спиздил. Поймали. Теперь сижу вот.
— Так ты крадун, нарядчик. А ещё в институте учился! Ай-яй-яй.
Ладно. Проехали. К делу. Чем ты от меня на съёме отличаешься?
— Не понял? В каком смысле, отличаюсь? Чем? Последний с промки выхожу. Перекличку делаю.
Сим провозглашаю себя Христом. Я думаю, что ем сами убедитесь в этом, читая эту книгу. Дух истины - это не кто иной, как я Преподобный Секо Асахара.
В моем извещении вся моя американская жизнь — уместилась в две строчки. «Вы приехали по трехмесячной визе четырнадцать лет назад и с тех пор США не покидали. Это неприемлемо и вы будете депортированы» Я выбрал опцию «судебное слушание» хотя, судя по скрытой в тексте угрозе оно могло занять от трех до шести месяцев. В качестве страны происхождения я написал «СССР». Выбрал также «возможность пыток и смертельную опасность в случае возвращения». — Это роман Книга Корешей, который происходит в режиме реального времени.
Штрихи к американскому быту человека без документов. Винсент Килпастор - копипастер и визионер, рассказывает в этой короткой проповеди - историю экспедиции по поиску таинственных шаманских галлюциногенных снадобий в Маями. Из Пуэрто Рико в Техас, из Техаса в Массачусетс, из Бостона в Маями с неполиткорекктным героем. Читатель узнает о фантастическом опыте автора и станет свидетелем рождения его удивительных прозрений и на фоне выпусков теленовостей.
Побег из тюрьмы. Побег от семьи. Побег из страны. Пройдут годы до того момента истины, когда герой романа полностью оценит смысл американской пословицы: «Наши личные проблемы редко имеют географическое решение» или, говоря по-русски: «От себя не убежишь!»Действие разворачивается в начале века в одной из республик бывшего Союза. Из колонии строгого режима, описанной с неожиданного, непривычного и мало защищенного ракурса, автор тянет нас в бега. Путешествие из Петербурга в Москву, написанное так, будто за Радищевым гонится уголовный розыск.
Что такое «возврат налогов» , как родить ребенка без медицинской страховки, чем удобен Кольт «Детектив» и существует ли проблема расизма на бытовом уровне?Наиболее точное и неполиткорретное описание современной Америки. Избранные места должны войти в хрестоматии для изучающих США.
Штрихи к американскому быту человека без документов. Как дописать роман скрываясь от полиции и потерпевших? Как победить зависимость?Как внедриться в секту Саентологов и встретится с Томом Крузом и Джоном Траволтой?
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?