Школа Полуночи - [4]

Открывая ей дверь, и посмотрев в глаза подруге, я увидела в них искреннее переживание за меня.

— Райли в чем дело? Я битый час стучу в окно, а ты нечего не слышишь и не открываешь! И что тут делала твоя мать? Извини, что так спрашиваю, просто это так странно, ты согласна со мной?

— Ты даже не представляешь на сколько! — сказала я, пытаясь засмеяться, но моя попытка не удалась, и это лишь заново заставило меня лить слезы.

— Да что случилось? Чего ты тут нюни распустила, прекращай давай!

Продолжая смотреть на свою единственную и к тому же лучшую подругу, я понимала, что она единственная, кто мне по — настоящему дорог в этом мире. Мы подружились с ней еще в первом классе, когда меня в очередной раз обсмеивали и издевались, а она встала передо мной и заступилась, обозвав тех ребят такими словами, после которых мы обе попали на административное собрание в кабинет директора школы. С тех пор мы с ней и дружим. Конечно же, я не была у нее единственной подругой, и конечно же как и у большинства красивых девушек у нее были парни, много парней. Просто в отличие от меня — серой мышки, она всегда была соблазнительным магнитом для большинства людей, не говоря уже о самих парнях, которые с легкостью попадали под ее обаяние и смекалку. Стейси всегда была стройной, длинноногой девушкой с каштановыми волосами до плеч и голубыми глазами, вокруг которых были редкие рыжие веснушки. Но это не давала ей повода издеваться на до мной и никогда не мешало дружить. Всегда если парни ставили ей выбор, дружить со мной или встречаться с ними, она всегда выбирала меня, не задумываясь. Она всегда говорила — если парень ставит выбор и заставляет тебя измениться, то он просто не заслуживает и капли твоего драгоценного внимания! Сейчас эта самая подруга смотрит на меня и ждет честных и полных объяснений ответов, да только я не знаю, как начать этот разговор. К тому времени шок, полученный за столь ужасное утро, уступал место прежней головной и душевной нестерпимой боли, и тошноте. А левая рука зудела так, будто ее засунули в муравейник. Просидев еще так несколько долгих и мучительных минут, я се же решилась, рассказать ей все, что сегодня случилось со мной, зная при этом, что данный рассказ может изменить нашу дружбу уже навсегда. Единственное что я решила это — приберечь новость о том, что я вампир напоследок.

— Стейси, я не знаю нужно ли вообще говорить об этом. Вся моя жизнь изменилась за это утро! Да что там утро, всего за несколько часов, я стала совершенно другой! Хотя нет, я была все это время другой, только не знала об этом! Меня удочерили в приюте! Ты можешь в это поверить, или хотя бы представить?

— Если бы ты это не говорила с такой уверенностью, то я бы точно не поверила — сказала она спокойно.

— А еще я узнала, что наш папа ушел из дома из-за меня, он бросил маму, а она все эти годы страдала и винила во всем меня, не потому что он ушел, а потому что она не смогла уйти с ним и оставить меня. Всю свою жизнь я была изгоем! Маленькой зажатой девочкой и только ты была со мной все эти годы! Хоть я и узнала обо всем этом только сегодня, глобальные изменения моей жизни начались с самого шестнадцатилетнего дня рождения! Ты же наверняка заметила, как с каждым днем мне становилось все хуже и хуже! А теперь и все это!

— Райли, успокойся. Все будет хорошо вот уви…

— Да ничего уже не будет в моей жизни хорошего, понимаешь ничего! Моя жизнь здесь закончена! Мое место больше не здесь и как оказалось, не когда им и не было!

— Что за бред ты тут несешь? Ты случайно головой нигде сегодня не ударилась? — спросила она.

— Стейси, я вампир, понимаешь? Я всегда была им, и буду всю оставшеюся жизнь, а она у меня поверь мне, будет долгой! — сказала я со злостью, наблюдая так же за ее реакцией.

В тот же миг зуд на руке сменился обжигающим жаром, и было такое ощущение как будто я держу ее над открытым огнем. Посмотрев на свою руку, я нечего не увидела странного и не каких внешних изменений, пока не повернула ладонь вверх. На ней оказалась огненно — красная пентаграмма, а напротив каждого угла были не большие одинаковые кружочки. В то же самое время я видела, как Стейси прикрывает свой открывшийся от потрясения рот рукой, лицо так побледнело, как будто она увидела приведение за моей спиной.

— Райли! — кричала Стейси, рыдая уже вместе со мной — О Боже! Что ты теперь будешь делать? Ты ведь не отправишься туда, правда? — спросила она с криком и испугом в голосе.

Между мной и Стейси вдруг разверзлась пропасть, и я не знала, что мне об этом думать. На протяжении всей этой тирады она ни разу не сделала попытки приблизиться ко мне, или хотя бы успокоить меня. Я почувствовала, что сейчас снова разревусь, и из последних сил постаралась затолкать внутрь все переполняющие меня эмоции. Стейси начала дрожать и всем телом прижиматься к двери.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с наступающим бешенством. Кажется, этого я не заслужила! Мы со Стейси дружили столько лет, и теперь она смотрит на меня с таким ужасом, будто я превратилась в трехглавое чудовище!

— Стейси, это же я. Точно такая же, как и вчера…